Хотя — что уж тут скрывать! — особых способностей у нее никогда не было, так что ее представление вышло слабеньким, на троечку, если не сказать, что еще хуже. Впрочем, король оказался к ней добр и снисходителен, даже похвалил.
После этого задал ей один единственный вопрос. Спросил, по доброй ли воле она приехала на отбор и испытывает ли к нему чувства, достаточные для того, чтобы создать семью, стать ему верной женой и родить наследника Аронделу.
На это Тэль порядком замялась с ответом, что не понравилось ни королю, ни артефакту. Зато это явно пришлось по душе Дирку Хатрейзу.
Но все закончилось тем, что Брайн Стенвей с ней попрощался, заявив, что на этом их пути расходятся. Он рад знакомству, но истинных чувств друг к другу, к сожалению, у них не возникло.
Впрочем, Тэль была вполне довольна своим результатом на отборе — что добралась аж до шестого испытания! Это оказалось намного дальше, чем она могла помечтать, так что отец не будет на нее слишком зол.
Сказав это, Тэль как ни в чем не бывало отправилась к разложенным одеялам, заявив, что порядком проголодалась. В отличие от нее, мне кусок в горло не лез, как и Элизе.
Принцесса продолжала молиться, дожидаясь своей очереди, тогда как я все время размышляла о вопросе короля.
Оказалось, точно такой же вопрос он задавал и остальным девушкам. Это подтвердили и Элиза — ее позвали пятой, — и вернувшаяся с утеса Харриет — она отправилась наверх шестой, — и обе мои подруги прошли в финал.
Я же все время думала о том, что формулировка вопроса довольно-таки странная. Да, Сердце Пламени не даст соврать, но ответить утвердительно на этот вопрос сможет любая избранница, даже если она не чувствует к Брайну пылкой влюбленности.
В наше-то время, когда о браках частенько договаривались родители, хватало и того, чтобы девушка не испытывала к будущему мужу отвращения!..
Правда, принцессе Визмора ничего такого не показалось, потому что по возвращении с Утеса благоговейная улыбка еще долго не сходила с ее лица. А потом Элиза и вовсе ушла — заявила мне, что ей нужно побыть одной и что здесь, в горах, да еще и после посещения Утеса Святой Истонии, она как никогда раньше чувствует близость к Богам.
А я осталась, все так же размышляя о том, что при любом раскладе королевой мне не быть, потому что я люблю другого, а Брайн Стенвей не производил впечатления слепца. Но если даже я пройду это испытание — потому что слишком уж причудливо сформулирован вопрос, — то в любом случае смогу уйти во время финала.
Тут наконец-таки пришли и за мной, сообщив, что настал мой черед подняться на Утес Святой Истонии.
И уже через три перехода я очутилась на продуваемой горными ветрами площадке метров тридцати диаметром. Холодные порывы трепали ту самую палатку, о которой говорила Тэль, а над светлыми полотнищами истерически развевался стяг с драконами Арондела.
С двух сторон к утесу подкрадывались сизые полоски ледников с убегающих в небо склонов, с третьей высилась зеркальная стена Грани.
Но с последней…
Затаив дыхание, я кинула взгляд на хлипкое ограждение, за которым начиналась пропасть. Если не смотреть вниз и не думать о том, что, сорвавшись, никакой магией себя уже не спасти… Так вот, если поднять взгляд, то можно было увидеть огромный город Стенстед, раскинувшийся на берегу лазоревого Бискарского залива и отделенный от скал темной полосой леса.
Этот вид был настолько впечатляющим, что у меня перехватило дыхание!
Впрочем, ненадолго, потому что и на утесе было на что посмотреть — мой взор притягивала Грань, которая, казалось, словно ножом врезалась в теплое масло гор. Я знала, что начиналась она где-то далеко в море, затем выходила на сушу и простиралась на сотню километров вглубь материка, делая Арвийские Горы непроходимыми.
Потому что Грань никому не пересечь!