То ли эль, то ли возвращение домой развязали ему язык, и Эйнар вполне охотно рассказывал о себе, хотя до этого мне приходилось буквально вытаскивать из него подробности клещами. Зато вчера я удостоилась истории о том, как он поступил в столичную Академию, потому что отец очень этого хотел. Правда, закончил Эйнар всего лишь первый курс, поняв, что оставаться дальше в Академии Магии бессмысленно: его Дар оказался слишком слаб, чтобы продолжать обучение.
Поэтому Эйнар перевелся в Королевский Университет, где изучал экономику и право. Впрочем, без особого старания, куда больше усвоению знаний предпочитая тренировки с мечами. Но университет он все же закончил, за что я очень его хвалила.
Именно тогда Эйнар мне и заявил, что в Твердыне собрана отличная библиотека, в которой полным-полно книг по магии, и я могу пользоваться ею по своему усмотрению. МакГорны никогда не были стеснены в средствах, поэтому его отец скупал фолианты со всех концов света. К тому же, оказалось, весть о его обширной библиотеке дошла и до столицы, и сейчас в замке гостил приезжий маг.
Об этом мне поведал уже Бешеный Вепрь.
Неожиданный гость явился в Твердыню четыре месяца назад, попросив доступ к библиотеке и лаборатории Торквуда МакГорна, отца Эйнара. И Бешеный Вепрь, пусть и недолюбливал магов, почему-то смягчился и дал свое позволение.
Теперь этот маг жил в замке, сутками напролет копался в книгах и не собирался убираться восвояси. Казалось, он пустил здесь корни, и этот факт меня порядком заинтересовал.
Странно, что ему могло здесь понадобиться?!
Мага я заприметила еще во время вчерашнего ужина. У гостя из столицы, сидевшего в дальнем углу зала, оказалось бородатое богообразное лицо, а больше ничего я и не разглядела. Отметила лишь, что он время от времени кидал в мою сторону заинтересованные взгляды, словно ему не терпелось со мной поговорить.
Впрочем, вчера сделать это не удалось, но я собиралась встретиться с ним сегодня. Чуть позже, когда разберусь с делами, которых, судя по всему, у меня было довольно много. Поэтому я тихонько встала, старясь не разбудить Робина, надела вычищенное платье и натянула свои сапожки.
Вчера так много пили за здоровье новой хозяйки Твердыни, что я окончательно для себя уяснила: столь почетной должности мне не избежать. Из-за неосторожных слов Эйнара меня здесь все считали леди МакГорн, и это добавило мне обязанностей, которыми нельзя было пренебрегать.
Вот я и отправилась... ими не пренебрегать. Правда, в соседней комнате все же задержалась.
Вчера мужчины погуляли на славу - мой... гм... муж спал на животе, прикрывшись лишь тонкой простыней, разбросав в стороны руки и ноги. Посапывал себе спокойно, и я уставилась на его мускулистые бедра, просвечивающие сквозь тонкую простыню, и широкую спину.
Затем отвернулась, потому что сердце внезапно бешено заколотилось, а щеки полыхнули огнем - да что же это такое?! Потрясла головой, пытаясь вытряхнуть из нее глупые мысли - что бы это ни было, такого мне не надо! - и прокралась к двери. Тихонько отодвинув засов, прошмыгнула наружу, стараясь не разбудить Эйнара.
Я не знала, что можно было ждать от разбуженного, пусть и фальшивого мужа, но подозревала, что в покое он меня не оставит. Еще вчера он заявил, что собирается сделать меня своей, и уверенно шел к своей цели, почему-то решив, что Боги щедро раздали каждому из нас по подарку.
Его дед и Робин получили семью, я - сына, а Эйнар - меня.
Так и не поняв, как сама к этому отношусь, потому что чувства эта мысль вызывала крайне двоякие, я закрыла за собой дверь и поспешила по длинному коридору Мужского Крыла. Куда- то, еще не решив, куда именно.
Шла по просыпавшемуся замку, здороваясь со слугами, почтительно кланявшимися «новой леди МакГорн». Многие из них оглядывались, смотрели мне вслед, наверное, недоумевая, куда я направляюсь.
Вот и я тоже этого не знала.
Долго бродила по Твердыне, пока, наконец, не вышла на открытую галерею между Женским и Мужским крыльями. На какое-то время замерла у перил, любуясь терявшейся в туманной дымке горной долиной и залитыми золотистыми лучами солнца далекими заснеженными вершинами. Вдыхала все еще прохладный, чистый воздух, слушая утренние переливы птиц.
Повсюду суетились ласточки, свившие себе гнезда на крепостной стене, по которой, погромыхивая доспехами, прошел караул. Попойка-попойкой, а воинские обязанности никто не отменял...