Единственная

Переступить невидимую границу между освоенной каменной площадкой у озера и растительным миром, из которого прямо ко мне тянулось множество стеблей и веток с листьями невообразимых расцветок и форм, было страшно. Но вот ветки качнулись, широкая надежная спина опекуна скрылась в буйной растительности – и я, не раздумывая, поспешила за ним. Прошла несколько метров и решила пообщаться:

– А можно мне узнать…

– Тихо! – шикнул на меня Джар. Через несколько мгновений резкий отказ смягчил негромким пояснением: – Лес любит тишину, а мы – мясо. Поэтому идти будем молча.

Илэр, смерив меня понятливым, снисходительным взглядом, о чем-то шепнул напарнику и начал забирать влево. Конечно же, мужчины сомневались в успехе охоты, когда рядом с ними, бесшумными десантниками, будет «прогуливаться» – хрустеть сломанными ветвями, сопеть от духоты и натуги и топать как слон – Таяна Синичкина, поэтому разделились. А я прикусила язык, ну хоть обратно не отправили.

Джар вскоре удивил: почти незаметно тряхнул кистью – и в его ладони, словно из ниоткуда, как у фокусника, появилось узкое матовое стальное лезвие с плоской черной ручкой. Я невольно протянула восторженное: «О-о-о…» Здорово, высокотехнологичный девайс космодесантников еще и холодным оружием служит. Хорошо придумали! Затем мой спутник по ходу дела резал длинные гладкие прутья и вскоре сплел широкое блюдо. По окончании свернул его в толстую трубку и сунул под мышку, а нож исчез на предплечье.

– Это для фруктов? – шепотом спросила я.

Он с улыбкой кивнул.

Мы постепенно спускались вниз, осторожно ступая по мягкому растительному опаду, и я увлеклась, разглядывая яркий полярный лес. Преобладали деревья с толстыми стволами, высокие, с широкими, пышными, разноцветными кронами, сквозь которые пробивались лучи светила. Множество света и красок, смешиваясь, придавало лесу фантастический, нет, сказочно-причудливый, феерический вид. Вчера, глядя на этот лес сверху, я сравнивала его с разноцветным океаном, напоминавшим осенние таежные массивы на родине. А оказавшись среди этого великолепия, была приятно ошеломлена буйством красок и запахов.

Мы ушли примерно на километр от лагеря, когда я ощутила тонкий привлекательный аромат. Потянула носом, пытаясь сообразить, что бы это могло быть, и услышала от Джара тихое предупреждение:

– Сейчас проблемный участок пройдем. За ним растет дарука, ты за ужином ее пробовала.

Чем дальше, тем запах, вскоре перебивший все остальные, становился более сильным, зовущим, кружил голову от восторга и желания вдыхать и вдыхать. Вдруг пейзаж изменился, словно кто-то провел невидимую границу. Многоцветье осталось позади, а мы шагнули в прекрасный сад, устланный серо-розовым мхом, будто мягким ковром, впору разуваться. На симпатичных невысоких деревцах висели сочные с виду плоды, похожие на персики, выглядевшие настолько аппетитно, что я сглотнула слюну.

Идущий на шаг впереди Джар смотрел то на экран сканера, то по сторонам и хмурился. Почему хмурился? Зачем вообще куда-то идти, когда здесь полным-полно чудесных фруктов? У меня аж зубы заныли, до чего захотелось попробовать наверняка нежную ароматную мякоть, исходившую сладким соком. Вот они – ветки с глянцевыми зелеными листочками и нежно-розовыми цветочками, сами просились ко мне, буквально предлагая плоды, только руку протяни…

Завороженная тысячами оттенков божественно-прекрасного аромата, я сорвала ближайший плод. Ощутила его мягкую, бархатистую кожицу, льнувшую к руке, и восторженно выдохнула:

– Персик!

Но вкусить не успела – Джар резко выбил его из открытой ладони. Проводив тоскливо-голодным взглядом плод, я с ненавистью воззрилась на, оказывается, недоброго, хитрого пришельца и обиженно, зло зашипела:

– Ты что творишь?

И кинулась за вожделенной вкусняшкой, пока рант-конкурент не забрал себе все-все. Гад! Но он заступил мне дорогу. Ослепленная яростью, я бросилась на него и замолотила кулаками по груди, горячечно повторяя:

– Пропусти! Слышишь, пропусти! Я хочу, мне надо…

Джар, перехватив меня под грудью и прижав к себе спиной, настойчиво пытался достучаться до моего сознания, пока я извивалась и брыкалась:

– Не дыши этой дрянью, Таяна! Этот сад – огромный плотоядный организм, коварное растение, а плоды – ловушка. Если попробуешь – уснешь прямо здесь, на мху, и сама пойдешь на съедение корням.