— Черт возьми, да ни к чему, — ответил Холлер. — Перед нами собственноручно составленное завещание. То есть написанное от руки. По дороге я все выяснил. В Калифорнии такие завещания имеют юридическую силу. Конечно, после надлежащей проверки.
— Думаю, Вэнс об этом знал.
— О да, он много о чем знал. Потому-то и положил в конверт ручку, а вовсе не из-за той белиберды, что написана в завещании. Он прислал тебе эту ручку, чтобы было чем заверить подлинность документа. Говоришь, на той неделе, когда ты был у него в особняке, старик был в здравом уме и твердой памяти? Как здесь и написано?
— Да, верно, — кивнул Босх.
— И по нему не было видно, что он болен или что здоровье его пошатнулось? — спросил Холлер.
— Нет, — покачал головой Босх. — Разве что он был дряхлым стариком.
— Любопытно, что найдет коронер.
— А мне любопытно, станет ли коронер хоть что-то искать. Вэнсу было восемьдесят пять лет. Вряд ли его тело будут внимательно осматривать. В таком возрасте смерть — обычное явление. И думать нечего.
— Хочешь сказать, вскрытия не будет?
— Теоретически должны сделать, но по факту вряд ли. Если полицейские Пасадены записали смерть как естественную, могут обойтись и без вскрытия. Разве что судмедэксперт заметит при осмотре что-нибудь подозрительное.
— Ну, поживем — увидим, — сказал Холлер. — У тебя есть связи в полиции Пасадены?
— Не-а. А у тебя?
— Не-а.
Вместе с Холлером в дом вошел его водитель: принес копировальный аппарат и вернулся в машину. Теперь же Холлер взял пару перчаток из картонной коробки, которую Босх заблаговременно поставил на стол. Натянул перчатки и приступил к копированию документов.
— Почему себе такой не купишь? — не отрываясь от работы, спросил он.
— У меня был, — сказал Босх. — Но Мэдди забрала его с собой. А новый поставить руки не дошли.
— Как у нее дела?
— Нормально. А у Хейли?
— Тоже ничего. Вся в учебе.
— Это хорошо.