Ева так и не раскрыла свою тайну, не призналась, но я догадываюсь, что сотворил. В сущности, всегда это знал. Личность Евы несгибаема, она слишком горда, чтобы унижаться, но однажды ей пришлось перешагнуть свои принципы и попросить меня быть с ней. В первый раз мой отказ не имел последствий, но второй стал причиной её душевного разлома. Почему именно второй? Потому что на этот раз она была более уязвима. Но я до сих пор доподлинно не знаю, что именно сделало её такой.
Лурдес можно пытать клещами, однако, безо всякой пользы. Ева непреклонна - всё так же отвечает на мой вопрос молчанием и при этом уходит в себя так глубоко и надолго, что я уже перестал спрашивать.
Каждый мой отъезд за сыном у Евы истерика. Не с жалобами, слезами и упреками, хуже! Она тихая, молчаливая, вся внутри и в отражении её переполненных страхом глаз.
Когда утром срабатывает мой будильник, Ева подскакивает как ошпаренная: она - комок нервов.
Я обнимаю её, глажу по голове и спине, целую и прошу успокоиться. И она, конечно, уверяет, что всё в порядке, что “просто будет скучать”, но вид её сцепленных рук и кое-как спрятанных эмоций рвёт мою душу в клочья. И когда я, полностью одетый и закинувший небольшую сумку на плечо, прижимаю свою Еву на прощание, её глаза наполняются слезами, и она задаёт тот самый вопрос:
- Ты вернёшься?
И я готов взвыть. Заорать и рвать волосы на своей голове.
Видеть её такой невыносимо. Моё сердце стонет от обиды, но я знаю, что не могу требовать от неё многого - я виноват во всём этом. На мне ответственность.
Поездки за сыном стали серьёзной проблемой. С одной стороны, Ева любит его и ждёт, с другой, каждый раз мы оба переживаем стресс: она - из-за моего отъезда, я - по причине её страхов и страданий.
Единственное решение, какое я смог придумать, это попросить Мел летать с ребёнком вместо меня:
- Мел, мне нужно, чтобы ты привозила Дариуса ко мне. Я не могу летать.
- Почему это?
- Есть причина.
- Это она? Твоя сестра?
Последнее слово произнесено особым, изощрённым тоном. Я бы не смог повторить, даже если бы очень постарался. И откуда в женщинах столько ехидства?
- Да, это из-за неё, - соглашаюсь.
- Это потому что ты – кобель, и она об этом знает. Я бы на её месте тоже не доверяла, - сообщает, хитро сощурив глаза.
- Пусть так. Сможешь делать то, о чём прошу?
- Сознайся, ты и ей тоже изменяешь?
- Это не твоего ума дело, Мел. И уже давно!