Ложусь лицом вниз и поджимаю колени к груди, причиняя себе нестерпимую боль. И вою. Вою в подушку, укрывшись с головой одеялом, чтобы не набежали врачи и медсёстры.
Кто-то однажды сказал мне, что всё плохое проходит. Да, наверное, это так, но только с теми, кому хоть сколько-нибудь везёт. Мне же – никогда. Кто-то сверху играет со мной, посылая испытания и каждый раз повышая ставки: а вытерпит ли Ева на этот раз или сдастся?
И я терплю. Вою в подушку, кусаю пальцы, ладони, запястья, стараясь перебить боль в душе́ болью физической, но у меня никак не выходит. Не получается.
Впадаю в транс. В отрицание. В полное и беспробудное онемение души и тела.
Пока филиппинка не произносит следующее:
- Ну не кисни, дорогуша. Матка твоя не отрастёт, что поделаешь, но ты живая, руки-ноги есть, чего ты ещё хочешь?
И меня разрывает эмоциональным коллапсом. Моё тело совершает вдохи и выдохи, но я не дышу. У меня удушье. Ощущения такие же точно, как много лет назад в дремучем парке, когда дебиловатый парень по имени Робот сдавливал моё горло своими большими руками.
- Дыши! Глубокие медленные вдохи и выдохи, Ева! – это Линнет вернулась за своими/моими протоколами. – У тебя паническая атака, это не страшно, просто повторяй за мной!
И она пронзительно смотрит в мои глаза, гипнотизирует:
- Вдооох! Выыыдох!
Дышит сама, усиливая эффект своего гипноза.
И каким-то чудом я выживаю. Опять.
Зачем? Чтобы иметь возможность получить новые дозы, довести этот марафон испытаний до конца?
Я всё ещё держусь! Я всё ещё ползаю по Земле! Я крута!
- Ха-ха! Ну же! Давайте, что ещё там у вас припасено для меня? Болезнь? Мне плевать! У меня нет любимых и близких, обо мне некому горевать. Смерть? Я её не боюсь! У меня остался только Дамиен… его не троньте! Не троньте его! Не троньте! Не троньте! Не троньте!
Меня держат двое молодых мужчин в голубых костюмах. Я знаю только одного из них, с татуировкой дракона на руке – это врач-резидент по имени Руслан. Раньше он мне нравился своим лёгким нравом и доброжелательным лицом, но теперь, когда его рука вкалывает мне лекарство, от которого я снова буду спать, я его ненавижу.
В голове зреет одна зловещая мысль. Но я не позволяю ей расти, развиваться, заполняя мой мозг до отказа, до полного вытеснения другой мысли: что почувствует Дамиен, когда узнает?
Ему будет плохо. Очень плохо. Я помню его скомканное лицо на похоронах родителей. Дамиен, который никогда не плачет, делал это второй раз в жизни. Я не хочу, чтобы был третий, поэтому говорю себе: это нужно пережить, Ева. Стиснуть зубы и пережить. Вначале прожить сегодня, затем завтра и послезавтра. А когда-нибудь потом станет ясно, как существовать дальше.
Я не хочу причинять ему боль. Не хочу. Он единственный, кто любил меня. Он не заслужил.
Я была неосторожна, и там, наверху, видно, меня услышали. Решили, что мне мало дерьма, и показали, «как бывает».