Хранитель драконов

22
18
20
22
24
26
28
30

– Кто смеет думать об этом?

– О, не надо строить из себя глупцов! Хватит того, что мы уродливы. Многие люди не способны понять нас, когда мы с ними разговариваем. И среди них есть такие, которые считают нас чуть выше зверей, да еще и больными. Я подслушивал их разговоры; некоторые готовы купить нашу плоть, нашу чешую, зубы и все остальное для своих эликсиров и зелий. Знаешь, что случилось с беднягой Гресоком? Кало и Ранкулос знают, хотя Кало решил притвориться, будто ему ничего не известно. Люди убили Гресока и собирались расчленить. Они не знали, что мы можем почуять его смерть. Сколько их там было, Кало? Тебе хватило наесться досыта после того, как вы пожрали Гресока?

– Трое, – ответил Ранкулос. – Точнее, троих мы поймали, но еще один убежал.

– Это были люди из чащоб? – спросил Меркор.

Ранкулос презрительно фыркнул:

– Я не спрашивал их. Они были виновны в убийстве дракона и поплатились за это.

– Жаль, что мы не знаем. Иначе лучше бы понимали, насколько можно доверять жителям Дождевых чащоб. Потому что нам понадобится их помощь, как это меня ни гнетет.

– Их помощь? Их помощь бесполезна. Они кормят нас гнильем или объедками. И этой еды никогда не хватает. Чем люди могут нам помочь?

Меркор ответил нарочито спокойным тоном:

– Они могут помочь нам добраться до Кельсингры.

В ответ раздался хор голосов:

– Может, Кельсингры уже давно нет!

– Мы не знаем, где она. Воспоминания не помогут нам отыскать дорогу. Сами мы даже не смогли найти дорогу сюда, к полям закукливания. Все изменилось.

– Зачем людям помогать нам в поисках Кельсингры?

– Кельсингра! Кельсингра! Кельсингра! – залепетал какой-то дракон, лежащий с краю.

– Заткните дурака! – рявкнул Кало, и тот взвизгнул от боли, когда кто-то выполнил приказ. Кало повторил: – Так почему люди станут помогать нам уйти в Кельсингру?

– Потому что мы заставим их думать, будто это их идея. Потому что мы заставим их захотеть отправить нас туда.

– Как? Зачем?

Уже совсем стемнело. Даже Синтаре не было видно Меркора, но в его ответе прозвучала насмешка:

– Мы разбудим их жадность. Мы скажем им, что Кельсингра втрое больше Кассарика и что там была сокровищница Старших.