– Кто смеет думать об этом?
– О, не надо строить из себя глупцов! Хватит того, что мы уродливы. Многие люди не способны понять нас, когда мы с ними разговариваем. И среди них есть такие, которые считают нас чуть выше зверей, да еще и больными. Я подслушивал их разговоры; некоторые готовы купить нашу плоть, нашу чешую, зубы и все остальное для своих эликсиров и зелий. Знаешь, что случилось с беднягой Гресоком? Кало и Ранкулос знают, хотя Кало решил притвориться, будто ему ничего не известно. Люди убили Гресока и собирались расчленить. Они не знали, что мы можем почуять его смерть. Сколько их там было, Кало? Тебе хватило наесться досыта после того, как вы пожрали Гресока?
– Трое, – ответил Ранкулос. – Точнее, троих мы поймали, но еще один убежал.
– Это были люди из чащоб? – спросил Меркор.
Ранкулос презрительно фыркнул:
– Я не спрашивал их. Они были виновны в убийстве дракона и поплатились за это.
– Жаль, что мы не знаем. Иначе лучше бы понимали, насколько можно доверять жителям Дождевых чащоб. Потому что нам понадобится их помощь, как это меня ни гнетет.
– Их помощь? Их помощь бесполезна. Они кормят нас гнильем или объедками. И этой еды никогда не хватает. Чем люди могут нам помочь?
Меркор ответил нарочито спокойным тоном:
– Они могут помочь нам добраться до Кельсингры.
В ответ раздался хор голосов:
– Может, Кельсингры уже давно нет!
– Мы не знаем, где она. Воспоминания не помогут нам отыскать дорогу. Сами мы даже не смогли найти дорогу сюда, к полям закукливания. Все изменилось.
– Зачем людям помогать нам в поисках Кельсингры?
– Кельсингра! Кельсингра! Кельсингра! – залепетал какой-то дракон, лежащий с краю.
– Заткните дурака! – рявкнул Кало, и тот взвизгнул от боли, когда кто-то выполнил приказ. Кало повторил: – Так почему люди станут помогать нам уйти в Кельсингру?
– Потому что мы заставим их думать, будто это их идея. Потому что мы заставим их захотеть отправить нас туда.
– Как? Зачем?
Уже совсем стемнело. Даже Синтаре не было видно Меркора, но в его ответе прозвучала насмешка:
– Мы разбудим их жадность. Мы скажем им, что Кельсингра втрое больше Кассарика и что там была сокровищница Старших.