Драконья гавань

– Пока нет. Нашла чуть-чуть нектара из цветов рожковой лозы, но ни фруктов, ни орехов пока не попадалось.

– Ты одна? – спросил он, медленно кивнув.

Тимара пожала плечами, не вполне понимая, почему ее смутил этот вопрос.

– Да. Все остальные еще спали.

– Я не спал.

– Ну, ты разговаривал с Бокстером. И мне нравится охотиться и искать еду в одиночку. Я всегда так делала.

Тимара шагнула к нему, но Нортель даже не шелохнулся, чтобы ее пропустить. Ветка была достаточно широкой, чтобы им удалось разминуться. Но он остался сидеть на месте, разглядывая ее. Тимара плохо знала Нортеля; до сих пор она даже не замечала, что глаза у него зеленые. Чешуи у него наросло меньше, чем у большинства ребят, а та, что все же пробилась вокруг глаз, оказалась совсем мелкой. Когда Нортель моргнул, на его ресницах вспыхнули под солнцем серебряные искры.

– Сочувствую насчет Рапскаля, – помолчав, произнес он. – Я знаю, что вы с ним были близки.

Тимара отвернулась. Она старалась не думать о Рапскале и Хеби, не гадать, погибли ли они быстро или еще долго сражались с рекой.

– Мне будет его не хватать, – выговорила она глухо, хотя слова застревали в горле. – Но сегодня новый день, и надо искать еду. Ты не мог бы меня пропустить?

– О, конечно.

Вместо того чтобы просто сдвинуться вбок, Нортель вскочил. Он был выше Тимары. Юноша повернулся и жестом предложил ей проходить. Она колебалась. В его позе действительно читается вызов – или ей просто мерещится?

Затем Тимара решила, что это просто глупо. Она двинулась мимо Нортеля, лицом к нему, не отрывая ног от ветки, и уже почти миновала его, когда он вдруг слегка сдвинулся. Девушка вцепилась когтистыми пальцами ног в кору и зашипела от испуга. Нортель тут же поймал ее за руки. Хватка его оказалась крепкой, и Тимару притиснуло к нему ближе, чем ей хотелось бы.

– Я бы не позволил тебе упасть, – пообещал юноша серьезно.

Зеленые глаза сверлили ее взглядом.

– Я и не собиралась падать. Отпусти.

Он не послушался. Они застыли живой скульптурной группой, глядя друг на друга. Если начать вырываться, один из них неминуемо упадет, а то и оба. Нортель тепло улыбался, во взгляде его читалось приглашение.

– Я начинаю злиться. Отпусти сейчас же.

Теплота ушла из его глаз, и он повиновался. Но напоследок, прежде чем отстраниться, скользнул ладонью по ее руке. Тимара проскочила мимо, подавив желание между делом толкнуть Нортеля.

– Я вовсе не хотел тебя злить, – заверил он. – Просто… ну, Рапскаля больше нет. И я знаю, что ты осталась одна. И я тоже один.