Драконья гавань

– Обычно нет. Я почти всегда охочусь и собираю одна.

– А как же дикие звери? – В голосе Элис угадывалась искренняя тревога.

– Там, куда я поднимаюсь, мало кто крупнее меня. Это вполне безопасно, пока я избегаю крупных змей, древесных котов и мелких ядовитых тварей.

Тимара вдруг вспомнила о Нортеле. Нет. Она не станет упоминать об этой встрече.

– Есть и другие опасности, кроме диких животных, – мрачно заметил Грефт.

Девушка раздраженно посмотрела на него:

– Я лазаю по деревьям всю свою жизнь, Грефт, и обычно забираюсь гораздо выше, чем сегодня. Я не собираюсь падать.

– Он беспокоится не о том, что ты упадешь, – негромко уточнил Татс.

– Тогда пусть кто-нибудь скажет прямо, о чем он беспокоится, – кисло предложила Тимара.

У нее складывалось впечатление, что они обсуждали ее и нарочно выражались так, чтобы она не поняла.

Грефт покосился на Элис и отвернулся.

– Может, позже, – пообещал он.

Женщина заметно оскорбилась. Словами и взглядом Грефт намекнул, что считает ее чужачкой, которой не касаются дела хранителей. Что бы там его ни возмутило, Тимаре уже хотелось взбунтоваться против любого зрелого, мужского совета, какой он хотел ей навязать. Судя по виду Джерд, у нее Грефт тоже вызвал досаду. Она кинула на Тимару неприязненный взгляд, но девушке не хватило духу разозлиться на нее в ответ. Потеря драконицы сломила Джерд. Все лицо у нее было в алых следах от слез.

– Мне жаль, что так вышло с Верас, – порывисто обратилась к ней Тимара. – Надеюсь, она сумеет нас найти. Ведь самок и так слишком мало.

– Вот именно, – кивнул Грефт, как будто она подтвердила его мнение.

Но Джерд посмотрела на Тимару, обдумала ее слова и сочла их искренними.

– Я почти не чувствую ее. Совсем смутно. Но и непохоже, чтобы она погибла. Я боюсь, что она покалечилась. Или просто заблудилась и не может нас отыскать.

– Все будет хорошо, Джерд, – успокаивающим тоном проговорил Грефт. – Не изводись. Это последнее, что тебе сейчас нужно.

На этот раз на него гневно воззрились и Тимара, и Джерд.

– Я просто о тебе волнуюсь, – оправдываясь, пробормотал он.