Город Драконов

22
18
20
22
24
26
28
30

Так-то. Словно получив подсказку, мужчина, сидевший в конце стола, притянул стопку бумаг к себе и начал их пересматривать. Лефтрин попытался избавить его от лишних трудов.

– Если вы перечитаете наш контракт, купец Полск, то увидите, что я с моей командой, а также нанятые вами хранители и охотники выполнили свои обязательства так, как было предусмотрено. Драконы удалились из этих мест. В пути их кормили и обихаживали. Мы нашли район, подходящий для их поселения, и там они устроились. – Он откашлялся. – Мы выполнили свою часть договора. Теперь ваша очередь. Нам причитается остальная плата. – Он пожал своими массивными плечами. – Вот и все.

– Нет уж, не все! – Это сказала не торговец Полск, а мужчина моложе нее, сидевший за дальним концом стола. Когда он повернул лицо, свет висячих шаров заплясал по узкой линии мелкой оранжевой чешуи у него на лбу. – Это вообще не доклад! Как мы можем поверить хоть единому вашему слову? Где охотник Джесс Торкеф, который должен был сопровождать вашу экспедицию и представлять интересы Совета? Он должен был вести записи и составлять карты по мере продвижения экспедиции. Почему он сегодня вас не сопровождает?

Именно такого вопроса Лефтрин и ждал.

– Джесс Торкеф мертв. – Лефтрин сообщил об этом без всякого сожаления, но с интересом наблюдал за тем, какую реакцию это известие вызывает у различных членов Совета. Как и предсказывала Элис, какая-то женщина в темно-зеленом одеянии была потрясена. Она попыталась обменяться взглядами с оранжевочешуйчатым типом, но тот в ужасе взирал на Лефтрина. Он побледнел, когда Лефтрин добавил: – Я не могу отвечать за то, что обязался делать Торкеф: его контракт аннулируется его смертью. – Выждав не более секунды, он сообщил: – Но одну крайне неприятную вещь я открою. Джесс Торкеф погиб, пытаясь убить драконицу. Он намеревался ее расчленить и продать части ее тела. Калсидийцам.

Он услышал, как ахнула Малта, но не стал к ней поворачиваться. Ему необходимо было следить за реакцией членов Совета. Когда он заговорил, то высказал очевидную мысль:

– Либо Джесс Торкеф предал нанявший его Совет, либо «интересы» Совета отличались от тех, про которые было сказано мне, и не совпадали с интересами драконов и их хранителей. – Он обвел взглядом каждого из членов Совета по очереди. Торговец в зеленом стиснула пальцами край стола перед собой. На лице торговца Полск уже отражались ужас и ярость. На фоне их молчания Лефтрин добавил: – Пока я не буду точно знать, которое из этих предположений соответствует истине, я не намерен делать доклад этому Совету. И я напоминаю Совету, что, хотя моим контрактом предусматривалось, что я буду вести вахтенный журнал экспедиции и делать записи обо всех необычайных открытиях, в контракте ничего не говорилось о том, что по возвращении я обязан поделиться этой информацией с Советом. Было сказано только, что я должен ее собирать.

Элис указала ему на эту деталь в их последний совместный вечер в Кельсингре. Она покачала головой, прочтя расплывчатую формулировку документа.

– Ты прав, дорогой. Кассарикский Совет торговцев так торопился выдворить нас из своего города, что они думали только о том, как бы избавиться от драконов и их хранителей. Конечно, некоторые из них мечтали об еще одном городе Старших, который можно было бы разграбить, но они не решились записать это слишком ясно, так как боялись, чтобы и остальные не задумались о такой возможности. Они не хотели делиться. А некоторые, возможно, вообразили, что драконов можно будет превратить в очень редкостный товар задолго до того, как удастся найти место для их размещения. В этом контракте никак не предусмотрено то, что мы должны делиться с Советом своими открытиями. Но я готова биться об заклад, что, когда после твоего возвращения ты заговоришь о том, что мы нашли, они попытаются найти способ это у нас отнять.

Они сидели вдвоем в маленькой пастушьей хижине, которую выбрали себе в качестве дома. В очаге горел огонь, и его красные языки пробуждали ответные красные сполохи в кудрявых волосах Элис. Они утащили из его каюты на «Смоляном» одеяла и кое-какие предметы обстановки, пытаясь сделать свое новое жилище как можно более уютным, и «Смоляной» отнесся к отсутствию капитана на удивление снисходительно. Элис наслаждалась их новообретенным уединением, хоть жить в этом доме было гораздо менее комфортно, чем на борту корабля. Лефтрин соорудил кровать из дерева и переплетенных веревок и сбил грубый стол и скамью для сидения. Тем не менее их убежище оставалось примитивным и пустым, а за его стенами зимние дни становились все более холодными и дождливыми. Они сидели рядом на полу, подле огня, изучая страницы контракта, который заключили с кассарикским Советом торговцев. Элис медленно перелистывала его, делая заметки на камнях очага кончиком обгоревшей палочки. А он просто наслаждался возможностью сидеть и наблюдать за ней. Лефтрин уже знал, что вскоре ему придется ее покинуть, и хотя он рассчитывал, что их разлука не будет долгой, расставание все равно его страшило.

Когда Элис, наконец, оторвалась от изучения документов, пальцы у нее почернели от сажи, и на носу тоже оказалась черная полоса. Он улыбнулся. Так она стала похожа на полосатую рыжую кошечку. В ответ она нахмурилась и деловито постучала по контракту пальцем.

– Здесь нам бояться нечего. Ничего из того, что мы обязались и подписали. И я уже просмотрела контракт хранителя Варкена. Никто из хранителей ни от чего не отказывался: в их контрактах прописано только то, что они должны заботиться о драконах, а иначе лишаются платы. Нет никаких упоминаний о том, что они обязаны делиться чем-то из своих возможных находок. Даже в твоем контракте оговорено, что ты должен вести вахтенный журнал, но там не сказано, что твои заметки о разведке водных путей будут принадлежать Совету или что они получат права на что-то из того, что мы можем найти. Включая Кельсингру. Нет. Они так торопились избавиться от драконов, что сосредоточились только на этом. Они прописали штрафы, которые ты должен будешь выплатить, если вернешься обратно с драконами и хранителями, и они определили, сколько денег должны будут заплатить каждому хранителю, «буде его или ее дракон(ы) благополучно устроены и довольны». Однако они нигде не оговорили, чего от нас попросят, если нам удастся найти Кельсингру. Это странно. Такое упущение не казалось столь очевидным или мрачным, когда я в первый раз читала и подписывала контракт. А сейчас все так ясно, словно написано черным по белому: они не рассчитывали на то, что хранители или драконы выживут, и совершенно не ожидали, что мы найдем Кельсингру. По крайней мере, в официальном Совете не ожидали. Мне по-прежнему кажется, что были те, кто воображал находку сокровищ, и не меньше двух членов Совета были крайне недовольны, когда я сказала, что отправлюсь с вами и буду защищать интересы драконов.

– Ну, был один капитан баржи, который пришел в такой восторг от этой мысли, что даже не заметил, как кто-то был против нее.

Она оттолкнула его пальцы, завивавшие ее упрямые волосы в локоны, однако сделала это с явной неохотой.

– Любимый, нам надо завершить все сегодня вечером. У меня оставался всего один лист хорошей бумаги. Половину от него я использовала, чтобы написать все необходимое Малте Старшей. Не показывай это письмо никому другому. Надеюсь, у нее хорошее зрение: мне пришлось писать такими мелкими буквами! Вторую половину листа я использовала для того, чтобы создать документ, дающий тебе право получить от имени хранителей причитающиеся им деньги. Они все его подписали. А теперь вот на этом клочке шкуры мы запишем все, чего нам надо постараться добиться – и что мы готовы в ответ уступить.

Ее голос чуть дрогнул, и она потупилась.

Он поднял ее подбородок двумя пальцами.

– Не бойся. Я не проторгую Кельсингру. На этом берегу реки мы не нашли ничего, что заинтересовало бы торговцев, но я знаю, чего ты боишься: что как только они увидят город, то разграбят его полностью, оставив одни мостовые.

Она мрачно кивнула.

– Как это было сделано с первыми найденными нами городами Старших. Такое множество тайн могли быть разгаданы, если бы все оставили в одном месте! А сейчас артефакты Кассарика и Трехога разбросаны по всему миру, оказались в руках богатых семей и хитроумных торговцев. Но Кельсингра – настоящая Кельсингра на том берегу реки – дает нам еще один шанс понять, кем были Старшие, разгадать и, возможно, овладеть той магией, которую они так щедро использовали…