— Как вам капитан Дорфус? — спросил у него Волков, пригласив его сесть рядом с собой за стол.
— Человек ума большого, — сразу ответил молодой ротмистр. — Карты писать мастер. Людей допрашивать и выведывать у них нужное одним лишь добрым словом умеет.
— Помните, зачем я вас к нему назначил?
— Учиться у него, господин генерал.
— Ну, научились? Как карты писать, знаете?
— Карты писать — дело, большей мудрости требующее, так сразу его не освоить.
Волков видел, что для ротмистра это дело простым не казалось.
— Это так, — соглашался он, — это так. Я думаю попросить капитана, чтобы держал вас при штабе, при себе адъютантом. Чтобы учились вы у него. Думаю, чин ротмистра вам при том оставить. Согласны вы? Или хотите в эскадронах быть?
— То большая честь для меня, — отвечал Гренер. — Но не знаю, справлюсь ли я, в деле штабном и в деле разведки премудростей много.
— Были бы вы глупы, я бы вас о том и не спрашивал, но я вижу в вас ум и честолюбие. Поэтому и предлагаю вам штабную должность. Никто в чинах не растёт так быстро, как офицеры штаба. Вон, взгляните на Мильке, немногим старше вас, а уже должность капитанскую просит, не стесняется.
— Я согласен, господин полковник, просто боюсь, что не справлюсь, надежд ваших не оправдаю.
— А вы оправдайте, — закончил разговор генерал. — Всё, ступайте.
Гренер ушёл, а когда за ним поднялся и генерал, пришёл денщик и спросил: прикажет ли господин подавать ли обед?
— А что, время обеда? — удивлялся кавалер.
— Так полдень уже давно был, господин.
Волков подивился тому, как быстро пролетело время. И приказал подавать обед.
Пока его не было, на берегу серебра прибавилось немного. Фейлинг сидел на ящиках с серебром с видом совсем усталым, лишь Максимилиан ещё был хоть немного бодр, хотя за последние дни посчитал и взвесил сотни пудов металла.
— Четыре пуда ещё достали, — сразу доложил он, когда Волков подошёл к нему.
— Мало, — качал головой Волков, — кончается серебро в реке?
— И серебро кончается, и людишки поистрепались, — отвечает знаменосец. — Квелые все, долго в воде сидеть уже не могут. Мёрзнут, долго дух переводят.