Солдаты вели коней в стойла, не обращая на меня внимания. Фитц Виджилант уже спешился и стоял, держа поводья, в ожидании того, кто возьмет его лошадь. Олух, выглядевший старым, замершим и усталым, горбился на маленькой крепкой кобылке. Я подошел к его стремени.
— Спускайся, старый друг. Положи руку мне на плечо.
Он поднял голову, чтобы рассмотреть меня. Я давно не видел его таким несчастным.
— Они гадкие. Смеялись надо мной всю дорогу. Ударили меня сзади, когда я пытался выпить чай, и я облился. А в гостинице прислали двух девушек, она дразнили меня. Они разрешали мне трогать за грудь, а когда я так делал, то били меня.
В его маленьких глазах блестели слезы. Он так искренне делился со мной своими бедами! Я проглотил гнев и мягко ответил:
— Ты дома, и никто больше не сделает тебе больно. Ты вернулся к друзьям. Спускайся.
— Я очень старался защитить его, — произнес Лант за моим плечом. — Но он никак не мог спрятаться от своих мучителей или не обращать внимания на них.
Я не раз ухаживал за Олухом и отлично это понимал. Этот человечек умудрялся попадать в самые разные неприятности, и, несмотря на возраст, он так и не научился понимать добродушные шутки. Но теперь слишком поздно. Как кошка, он неизбежно привлекал к себе самых несносных личностей. Тех, кто скорее всего станет его мучить.
Но ведь когда-то он мог избегать издевательств?
Я тихо спросил его:
— Почему же ты не спел им «Вы не видите меня, не видите»?
— Они обманули меня, — нахмурился он. — Один сказал: «Да ты мне нравишься, давай дружить!» Но они гадкие. Те девочки говорили, что хотят, чтобы я их трогал. Что это будет весело. Потом они ударяли меня.
Я вздрогнул от боли в его глазах и опущенных уголков губ. Он кашлянул, и это был нехороший, мокрый кашель.
— Каждого из них надо хорошенько выпороть, вот что я думаю, сэр.
Я повернулся, и увидел Персеверанса. Он вел трех лошадей. Чалую, Присс и пятнистого мерина из моих конюшен. Пятнышко, вот как его звали.
— Что ты здесь делаешь? — спросил я, разглядывая его. Правый глаз заплыл, щека раздулась. Кто-то приложил к этому руку. Я хорошо знал, от чего бывают такие следы. — И что с тобой случилось? — продолжил я, не дав ему ответить на первый вопрос.
— Его они тоже били, — подал голос Олух.
Лант начал волноваться.
— Он пытался вмешаться той ночью, в гостинице. Я сказал ему, что станет только хуже, ну так и вышло.
Рядом со мной стояли слабость, неопытность и глупость. Посмотрев на горестное лицо Олуха, я заменил «глупость» на «наивность». Это было частью его натуры. Я молча помог ему спешиться. Олух снова тяжело закашлялся.
ebooksa