Это было бы все равно что желать смерти Шрюду и Кетриккен с ее тогда еще не родившимся ребенком.
— Но… Я действительно хотел бы знать об этом. Были времена, когда это было для меня очень важно.
Слеза покатилась по моей щеке и упала на стол.
— Но не сейчас?
— И сейчас тоже. Важно узнать, что в его глазах я был достоин охранять королеву и ее ребенка. И даже больше — достоин занять трон после него.
— Так ты никогда не хотел стать королем?
— Нет.
Ложь. Но ложь настолько старая и так часто произносимая, что я сам часто верил в нее.
Шут коротко вздохнул. Я удивился, понимая, что это был вздох облегчения, а не огорчение скромностью моего честолюбия. Он ответил, прежде чем я успел задать вопрос.
— Когда Чейд сказал, что тебя официально признали, и что большинство с радостью встретило тебя и радовалось твоему возвращению, меня это встревожило. А когда мои пальцы коснулись твоей короны, я испугался.
— Испугался чего?
— Что ты захочешь остаться здесь, в замке. Начнешь находить удовольствие в титуле, который и так носил всегда: не будущего короля, а короля теней.
Вот значит как.
— И почему это испугало тебя?
— Ты мог не пожелать оставить заслуженное признание. И не взялся бы за мое поручение.
Его поручение. Возвращение к прежней роли убийцы. Чтобы отвлечь его от этих мыслей, я поспешно перевел разговор на другое его поручение.
— Шут, я сделаю все возможное, чтобы найти твоего потерянного сына. Эта задача была бы проще, если бы вспомнил всех женщин, у которых мог появиться такой ребенок, и когда это могло бы произойти.
Он недовольно фыркнул.
— Фитц! Ты меня совсем не слушал? Не было ни женщины, ни ребенка. Я же говорил тебе.
Мне стало нехорошо.