Ночной Волк прав. Мне нужно домой. Я представил, как обнимаю Пчелку. Своими посеребренными руками, и мое лицо блестит... О, нет.
Я отбросил прочь никчемную мысль. Это уже стало привычным делом. Когда я окажусь дома, все пойдет как надо. Увижу Неттл и мою новорожденную внучку. Найдется и способ справиться с Серебром. Чейд что-нибудь разузнает, найдет решение... Нет, ведь Чейд мертв, и его сын тоже. Как меня примет Шун, когда я преподнесу ей эту новость? Права ли женщина Элдерлинг? Убьет ли меня Серебро? Она сказала, что я усохну до самых костей.
Я лгал себе.
С наступлением ночи я заставил себя подняться. Ворона сидела на дереве надо мной. Я поднял голову к темнеющим ветвям и с удивлением обнаружил, что вижу ее, различаю очертания тела по теплу. Шут о таком говорил, когда выпил драконью кровь.
- Я собираюсь идти. Хочешь, я тебя понесу?
Вороны не летают в темноте.
Мотли пренебрежительно каркнула. Она может меня отыскать, когда захочет. Это она мне уже продемонстрировала.
В последние дни дорога стала оживленнее, но по ночам на ней было меньше повозок и лошадей, и простыня неплохо меня прикрывала. Я выбрал хорошее время. Нагретые за день камни излучали другое тепло по сравнению с маленькими зверьками, что рыскали в поисках корма по обочинам дороги. Еще один подъем и еще один холм. Дорога пролегала через обработанные земли и пастбища. Где мне спрятаться днем? Позабочусь об этом на рассвете.
Взобравшись на вершину холма, я обозревал сверху суетливый морской порт. На кораблях, бросивших якоря в заливе, ярко светились фонари, кое-где в городе горели огни. Он был не меньше Баккипа, но растекся по округе, как тесто по сковородке. Как мне пройти через него, попасть в доки и уговорить какое-нибудь судно взять меня до Фарнича? И все это - не открывая моего имени? Украсть небольшое судно. И куда плыть? У меня нет карт. Мне нужен корабль с командой, которая будет подчиняться моей воле.
Что может быть проще? Почему я так устал?
Этой ночью я совершил набег на курятник, стащил курицу и три яйца. Взял зерна из загона для скота и уставился на рычащего сторожевого пса. Я сказал ему, что он видит волка, и ощутил, как Серебро сливается с Уитом. Пес с визгом отскочил к порогу. Это казалось странным.
Я сбежал со своей добычей. Человеческие зубы плохо справляются с сырым мясом, но я не сдавался и обглодал курицу до костей. Я расправился с сырыми яйцами, проглотив их залпом, прожевал зерно своими «коровьими» зубами, и запил все родниковой водой. На день я устроился на каменистой насыпи между двумя злаковыми полями.
Дождавшись ночи, я пробрался в оживленный порт до того, как взошла полная бледная луна. Олух прятался с помощью Скилла, но он всегда был сильнее меня. Я прикрыл простыней большую часть лица и держался в тени, хотя каждому встречному на тихой улице посылал: «Ты меня не видишь, не видишь». Ночью на улице было мало народу и только двое мельком глянули на меня. С моей смешанной магией я обладал силой внушения, которая вызывала беспокойство и ободряла. Насколько я осмелюсь ей довериться? Смогу ли выйти на оживленную улицу средь бела дня и остаться незамеченным? Попытаться это проверить и потерпеть поражение может стать для меня смертельной ошибкой.
Я знал, куда мне нужно попасть, и, не мешкая, направился к причалу.
Гавань никогда не спит. Корабли разгружают и берут груз по ночам, чтобы не прозевать утренний прилив. Я выбрал причал, на котором к кораблю на якоре двигался поток грузчиков с тележками и бочками. Притаившись в тени, я следил за погрузкой. Я опять проголодался, и снова почувствовал боль и слабость. Но это не должно меня удерживать.