Заскрипели, распахиваясь, ворота, и колонна людей, одетых в овчинные полушубки, с серыми суконными ранцами за спинами вышла из депо на улицу.
– Ну вот, теперяча вы тут самые старшие из всех рекрутов у нас, – оглядев ротный строй, проговорил фельдфебель. – Полгода службы уже за спиной, и с завтрашнего дня помимо строевых экзерциций начнёте постигать и прочую воинскую науку.
– Помните, штык для солдата есть самое главное оружие на поле боя! – стоя перед строем, громко поучал учебную роту господин штабс-капитан. – Ружья бьют своей пулей на сто пятьдесят шагов, и пока атакующий пробежит их, обороняющийся успеет сделать лишь один залп, очень редко когда два. И всё в итоге будет решать опять же тот самый, надёжный, остро наточенный штык. Да и вообще, стрельба хороша, когда ты защищаешь свою укреплённую позицию. В атаке же она только лишь сбивает сам темп натиска. Не зря ведь генералиссимус Суворов совсем ещё недавно поучал солдат: «Стреляй редко, да метко; штыком коли крепко. Пуля обмишулится, штык не обмишулится: пуля – дура, штык – молодец!» Всё правильно, ибо со штыком да при хорошем навыке ближнего боя ты любому врагу страшен, хоть пешему, а хоть бы даже и конному. Был бы духом силён и при храбрых, опытных командирах. Так что вот этот самый штыковой навык ближнего боя мы теперь и будем с вами нарабатывать.
– Фельдфебель, – обратился он к старшему ротному унтеру, – проследите, чтобы каждый рекрут сегодня же получил для себя учебное ружьё, и научите всех вести за ним надлежащий уход.
– Ружжо одно, без ремня, учебное, с прикладом и шомполом. Штык один, без чехла, – каптенармус подал обшарпанную, битую фузею рекруту и склонился над столиком. – Гончаров, говоришь? Так, Баловнев, Блинов, Гашников, – бормотал он, ведя пальцем по серому бумажному листу, – Глебов, Гончаров, ага, вот ты где у нас. Здесь свой крестик рисуй, – протянул он обмакнутое в чернила гусиное перо. – Да аккуратно только, где я точку наметил, там и ты его ставь.
Тимофей примерился и вывел короткую подпись с завитком на конце.
– Ого, однако! – тыловой унтер с удивлением покачал головой. – Даже и у меня будет проще. Гляди-ка, письму обучен?
– Да я так, совсем немножко, – ответил с улыбкой рекрут и провёл пальцем по многочисленным зазубринам на гранях штыка. – А ремня для фузеи у вас не будет?
– Не положено! – нахмурившись, ответил каптенармус. – Учебное ружжо без оного идёт. Ремень есть казённое имущество, его на восемь лет полагается при исправной фузее выдавать. А энтой дурынде знаешь уже сколько?
– Неа, – помотал головой Тимофей, – но по виду уж точно не восемь.
– Вона, на казённике, возле замка, вернее того места, где он раньше был, погляди, – кивнул каптенармус.
Гончаров перехватил поудобнее ружьё и чуть выше развороченного механизма от ударного замка нашёл полустёртый оттиск – «Тула 1711».
– Ого, почти что сотня лет этой фузее, – протянул он уважительно, – и ведь до сих пор она служит.
– А чего бы и нет? – пожал плечами пожилой унтер. – И ещё столько же, небось, послужит. Для учебного ружья самое оно. Главное в оружии – это правильный пригляд и уход за ним, ну и, само собой, учёт и надзор со стороны тех начальственных людей, кому это положено. А то ведь оно быстро ржой пойдёт и его на выкидку, на переплавку тогда спишут. Так, в казарме фузею почистишь и смажешь основательно. Отделенный командир, что для этого положено, там тебе выдаст, а у меня с тобой всё. Ладно, давай иди, Гончаров, не задерживай, мне вона ещё сколько выдавать, – кивнул он на лежащие на столе списки. – Следующего там кликни, пусть он только от снега отряхнётся хорошо и тогда уже вовнутрь заходит.
Командир роты взял ружьё у стоящего в первой шеренге рекрута и вышел на самую середину строя.
– Фузея пехотная, с ударным кремниевым замком, предназначена как для огневого, так и для штыкового боя! – Он перехватил оружие в боевое положение и прижал приклад к плечу. – Бьёт пулей прицельно на сто, сто пятьдесят шагов. Залпом рота или батальон может стрелять и на три сотни, хоть кто-нибудь из пехотинцев глядишь да попадёт в цель. Весь месяц у вас будут занятия по штыковому бою и уже перед самым выпуском по стрелковому. В конце обучения, перед уходом в полк каждый получит по два боевых патрона, выстрелит ими по мишеням и ни шиша никуда не попадёт! Потому что для того, чтобы в неё попадать, нужен очень большой стрелковый навык. Те из вас, кто окажется в егерях, там его со временем наработают, для всех же остальных пехотинцев самым главным оружием для боя будет опять же штык. Итак, как я уже вам давеча говорил, штык есть самое главное оружие солдата. И теперь, когда вы как старшие рекруты имеете каждый при себе ружьё, всё свое время подготовки будете учиться правильному штыковому бою. Наш старший унтер-офицер, фельдфебель Онисимов Архип Осипович, большой умелец в этом деле, в своё время Измаил брал, по Италийским землям и Альпийским горам с Суворовым прошёл. Три медали за беспорочную службу имеет. Так что слушайте его и смотрите на то, что он будет вам показывать, со всем вниманием. Глядишь, может, научитесь чему-нибудь, и это вам в нужную минуту жизнь сохранит. – Занимайтесь, фельдфебель, – штабс-капитан передал ружьё старшему унтер-офицеру и пошёл в сторону управы.
– Так, слушай меня внимательно! – Онисимов перехватил оружие поудобней и обвёл взглядом строй. – Что я сейчас вам говорю, то потом кажный день и сам с вас спрашивать буду, а помимо того ещё и взводные, отделенные командиры станут. Так что запоминайте всё твёрдо, чтобы потом не путаться.
Фузея пехотная, или, как её чаще сейчас называют, пехотное ружьё, состоит:
из железного ствола, куда закладывается порох и свинцовая пуля;
из ударного замка с курком, который зажимает кремень и высекает при ударе об огниво искру, поджигающую пороховую затравку на полке;
ebooksa