– Это все силы, что пришли посуху, Ваше Сиятельство, –ответил Андрей, –Остальные полторы сотни воюют сейчас на море, блокируя побережье Голштинии. С этими же четырьмя с половиной сотнями мы и совершили всё то, о чём вы и так здесь уже знаете.
– Хм… –скептически хмыкнул граф, –Всего четыре сотни воинов. Не велика же подмога от Новгорода. У нас и венедские славяне более тысячи бойцов под нашу руку прислали. И как только вам удалось столько дел с ними натворить? – и граф с сомненьем покачал головой.
– Стараемся воевать не числом, а умением, Ваше Сиятельство, –уверенно глядя в глаза немцу, ответил Сотник.
И тот только опять покачал головой:
– Посмотрим, посмотрим. Грядущая битва всё покажет!
Наутро, как и предполагалось ранее, в том же большом главном шатре был собран военный совет. Высший свет армии изволил болеть после вчерашнего пира, и обсуждением военных планов здесь занимались в основном боевые командиры крупных подразделений. Титулованные же особы лишь изредка вмешивались в этот процесс, внося в него нотку беспорядка, нервозности и некоторой эмоциональности.
Всё сводилось к тому, что было необходимо сниматься и идти навстречу расположившейся на равнине, под деревенькой Борнхёведе, армии Вальдемара. Если этого не сделать сейчас, то усиленная подходящими из Дании подкреплениями его армия снова подопрёт их к Гамбургу, и тогда уже точно нанесёт союзникам сокрушительное поражение.
После долгих споров, что делать, как, и в каком порядке следовать в пути, наконец-то было принято общее решение, и через час в лагере началась суета и шум сборов. Вперёд ушла вся конница, оставив за собой плотно набитый копытами тракт.
– В походную колонну станови-ись! –разнеслось по поляне, и под мерный такт барабанов на север пошли Андреевские сотни.
Бойцы шли налегке. Все, что было можно, везла на себе сотня отбитых у датчан в Любеке лошадей да три десятка мулов и ослов, подкупленных у местных шустрыми тыловиками.
– Балуете вы людей своих, балуете, барон, –неодобрительно покачал головой обгоняющий на породистом жеребце русскую бригаду граф Адольф, – Лошадей нужно беречь! На них рыцарь в бой идёт, а люди и так дотянут свои пожитки куда надо. Воин никогда свой меч или копьё перед боем не бросит! –и он опять осуждающе покачал головой.
– Всё нормально, Иванович, –подскочил к командиру с какой-то боковой дорожки в сопровождении двух своих пластунов начальник разведки Варун, –Основное войско короля стоит у Борнхёведе, верстах в тридцати пяти-сорока к северу отсюда. Конница-то за день там уже будет, а пешими союзнички ещё двое суток туда будут топать. Ребята там сейчас всё пролезут, разнюхают, распишут, что и как на карте, так что скоро и сами всё будем знать. И по нашей колонне боковое охранение всюду выставлено, можно не опасаться неожиданностей.
– Ну, добре, –кивнул Сотник и, обернувшись на идущую колонну, отдал приказ, –Веселей, ребята! На войну идём, скоро ворога разобьем с Божьей помощью и к себе домой двинем, загостились уже на неметчине поди!? Песню запевай!
И взвилась над колонной старинная солдатская песня:
Взвейтесь, соколы, орлами.
Полно горе горевать!
То ли дело под шатрами
Лагерь – город полотнянный,
Морем улицы шумят,
Позолотою румяной