— Раздевайся!
Глава 33
Пока внизу продвигалась наполовину вынужденная романтика, которую я прекрасно слышал, но хоть не видел, на другой дороге, которую оставшиеся двое с лошадьми не видели из-за мешающего холма, остановились две встречные группы. Одна двигалась в близкую деревню и состояла из двух очень немолодых мужичков на телеге, запряженной флегматичной лошадкой. И мужички были явно с тяжкого похмелья.
Встретились им две бойкие старушки, которые недавно из этой деревни и вышли. И обрадовала встреча разве что кобылу, которая просто получила возможность постоять, а не тащить телегу, пусть и почти пустую.
— Вот вы где! — подбоченившись выкрикнула одна из селянок. — И где же вас носило со вчерашнего дня?
— В городе мы были, будто не знаешь, — как-то обреченно попробовал отбрехаться один из мужичков.
— А еще я знаю, что вы за новой матушкой ездили! — вступила в свару вторая старушенция. — И где же она?
Она демонстративно заглянула в телегу и даже поворошила лежащее на дне сено. А я слегка удивился, что разговаривали селяне на русском, но изрядно измененном, как минимум в произношении. Впрочем, около самих Проклятых земель такое встречалось нередко. Здесь активно обживать земли стали лет семьдесят назад и некоторые короли часто нарезали наделы отставным солдатам. А так как те зачастую были из разных мест, то привыкли общаться на международном языке.
Тем временем беседа на дороге продолжилась:
— Ну дык… Это… — развел руками второй мужик. — Сбежала…
— Как сбежала? — охнула первая бабка. — Опять?
— Ну мы потом, знамо дело, в трактир завернули, — тяжело вздохнул первый путешественник. — Раз такое дело.
— Какое дело? Вы там матушку что ли искали? — язвительно протянула женщина.
— И как же нам теперь то? — принялась раскачиваться и выть другая. — Как нам жить-то? Как наша старая матушка преставилась еще весной, так уже четвертая назначенная сбегает!
— В городе нам говорят, что деревня у нас это… беспре… беспреспекетивная, — вздохнул один из мужиков. — Назначают молодых пардий, а они, значицца, сбегают. Две в богатые храмы подались. Одну рыцарь какой-то увез. А последняя, шепчут, ваще с амазонками ушла. Говорят, что если бы батюшку можно было, то давно бы нашли, но у нас же строго баба служить должна.
— Не баба, — замахнулась на мужичка одна из старух, — а матушка! Храм у нас святой Куролесии, значит и служить должна матушка, на крайний случай сестра. Но матушка лучше, знамо дело. Сестра замуж захочет, да сбежит. А новой такой как прежняя матушка и не найдем уж никогда. Уж какая святая была! В прошлом годе не стала церковный оброк собирать, потому как у нас зомби-заяц половину урожая потравил.
— Вот и записали в беспре… В безденежные, значицца, — вздохнул один из дедков. — Вот и не хочуть никто к нам. Никто не хочет. Сбегают.
— И где ж теперь матушку-то найти-то? — провыла вторая бабка. — Хоть сестру бы какую назначили. У нас же Прасенишна помирать собралась, а как ей без отпевания-то?
— Она уже десять лет собирается, — проворчал один из мужиков. — Да всё никак. Уже и гроб заготовленный сгнил совсем.
— Да чего бы ему не сгнить, если она его приспособила капусту квасить, — вклинился второй. — Ну да чего теперь. Нетути никого для нас. Эх! Погибай наши Малые Островки!