– Неужели всемогущим и блистательным ведьмакам, героям и убийцам, понадобилась моя скромная помощь? – продолжал ехидничать дед.
– А чего? – Ламберт по-прежнему оставался спокойным и доброжелательным, но где-то на заднем плане все-таки угадывалась в его голосе некоторая снисходительность. – Помощь всем бывает нужна. Кто лучше всех знает механические тайны комбината? Конечно же, местные техники!
– Вот всегда так, – печально констатировал старик. – Как все хорошо и тихо – так вали отсюда, ветхая развалина, погрузке мешаешь. А как что стрясется – помоги, о мудрый Корней, беда у нас!
– Чего, не чтут знания и науку местные? – посочувствовал Ламберт.
– Ой не чтут! Еды нормальной не допросишься! На директорский этаж меня и пускать перестали. Вот нехай теперь и разбираются со своими бедами сами! Шельмы столичные!
Под шельмами столичными (древнее, кстати, словечко, столицей в незапамятные времена называли Центр) техник, вне всякого сомнения, подразумевал руководство комбината.
– Вы что-нибудь знаете о произошедшем? – спросил Ламберт прежним тоном.
Второй техник тихонько спустился со стремянки. В каждой руке он держал по книге. Шагнув с нижней ступени на ковер, он бочком скользнул в сторону и замер в тени между стеллажами, молча вслушиваясь в разговор.
– О произошедшем когда? – уточнил пожилой.
– Ну, например, сегодня, – невозмутимо ответил Ламберт.
– А что сегодня произошло? – удивился техник. – Что опять стряслось?
Геральт не удержался и хмыкнул, но в беседу вступать не торопился.
– Сегодня кто-то или что-то пустило ко дну плавкран, буксир и водолазную базу, – сообщил Ламберт буднично. – Не приходится сомневаться: это те же твари, которые пугают и топят баржи и которые недавно отправили на дно ваших спасателей. Вы не знаете – что это за твари? Где они прячутся?
– Да какие тут твари, ядри его? – насупился дед внезапно. – Баржи потонули оттого, что сунулись все одновременно в узкий пролив. Столкнулись, вот и потонули. Спасатели – те были все как один пьяницы. А чего сегодня эти балбесы наворотили, не знаю, не видел.
– И все же, – продолжал настаивать Ламберт. – Не может быть, чтобы вы, умудренный годами и опытный техник, не заметили ничего странного. На любом заводе всегда водится что-нибудь странное. Иначе – что там делать технику? В бумажках рыться?
– Рыться в бумажках иной раз очень даже полезно, – проворчал дед. – Странное им подавай, ишь! А заплáтите, если скажу?
Это «А заплатите?» старик произнес совершенно другим тоном, отчего сразу стало ясно: он действительно что-то знает или подозревает.
– Отчего бы и не заплатить? – приветливо улыбнулся Ламберт. – Сколько?
– Тыщу! – храбро зарядил дед. – Но только за осмотр!
– Да легко! – Ламберт снова всплеснул руками, и у него в пальцах вдруг словно бы из ниоткуда, как карты у шулера с Бессарабки, материализовались две пятисотенные банкноты. – Но извольте расписочку!