– На обучении… – буркнул Валентин с нескрываемым сарказмом. – Говорите уж прямо – в услужении…
– Так я и думал, – удовлетворенно хмыкнул Ламберт. – Именно поэтому ты притворяешься мальчиком?
Техник запнулся, но секунду спустя снова зашагал, только голову в плечи втянул.
– Как вы узнали? – спросил, а точнее спросила девочка.
– По запаху, – признался Ламберт. – Нет-нет, не подумай ничего плохого: никто не говорит, что ты грязнуля.
«Хотя картуз могла бы и почище найти…» – подумал Геральт.
– Просто у ведьмаков очень развито обоняние, – продолжал объяснения Ламберт. – Мужчины и женщины пахнут совершенно по-разному, и для нас не составляет труда определить, кто перед нами.
Некоторое время Валентина молчала, потом, все так же не оборачиваясь, зло обронила сквозь зубы:
– А что прикажете делать? Мама давно умерла. А этот старый кобель-самокат ни одной юбки не пропускает, сколько его знаю. Да и без него на комбинате уродов хватает. Лучше так… Хоть не пристает никто.
– Кроме мамы, у тебя кто-нибудь был?
– Нет.
– И давно ты… без мамы?
– Лет… шесть.
– Н-да…
Ламберт вопросительно взглянул на Геральта. Тот пожал плечами. Поступай, мол, как считаешь нужным…
Девчушке и впрямь не позавидуешь.
– Прости, что спрашиваю… Но… Ты понимаешь, что сейчас с тобой происходит?
Девочка остановилась и обернулась, поневоле встали и ведьмаки.
– А что со мной происходит? – спросила она напряженно.
– Ну-у-у… – протянул Ламберт, неожиданно смутившись. – Как бы тебе сказать…