— Нет. Меня ждут.
Охреневаю от этой информации, стою, пытаясь найти воздух в груди. И слова в башке.
— Кто?
Голос становится хриплым, палюсь по полной, но ничего не могу с собой поделать. Очень уж охерительный какой-то у меня переход от нереальной эйфории из-за настроенных совсем недавно планов до… до вот этой дикой реальности. В которую верить вообще не хочется.
— Это важно? Друг!
Радужка щурит с вызовом свои яркие глаза, на щеках лихорадочный румянец. Довольна… Она довольна.
— Тот самый? Из блевотного ниссана?
— Это субарик твой блевотный! А ниссан зачетный! Мне на нем больше нравится кататься!
А вот это уже по голове прям бьет… Сильно, блять! Сильно бьет! В глазах темно!
Она же… Она же это не про то, что я думаю своей извращенной башкой? Нет?
Радужка, нет?
Нет???
— И давно… Катаешься?
Задаю этот вопрос, а у самого губы дрожат.
Ну давай, Радужка… Покажи мне, что я не прав… Такого быть не может. Тебя же длинный пасет, как срочник государственную границу… Он бы не допустил, чтоб тебя кто-то… катал?
— Давно! — с еще большим вызовом чеканит Радужка, — он мне предложил…
— Что?
Что, блять, он тебе предложил, чего я не предлагал?
— Замуж!
Е-б-а-ть…