Хочется на моргнуть, отметая это все… А потом открыть глаза уже в новом мире, где не было этой сцены. И я не знал, что есть какой-то урод, катающий мою Радужку в своем ниссане и имеющий на нее виды… Этого не было.
Не могло быть!
Мерзкий червяк внутри пищит, что могло. Что, пока я наматывал сопли на кулак, кто-то другой подсуетился…
Примеров вокруг полно же.
Вон, мой приятель Немой, именно так и сделал. Воспользовался размолвкой в отношениях Лекса и Альки, и просто забрал ее себе. И придурку Лексу осталось только рот раскрывать в удивлении, как быстро все случилось…
И вот я теперь на его месте. Тоже придурок…
— Пиздишь… — единственное, на что меня хватает, но Радужке этого достаточно, она злобно щурится и фырчит:
— Вот и нет! Ты думаешь, все вокруг такие как ты? Считающие, что люди — вещи? Пыль под вашими ногами? На людей можно спорить, можно дурить голову, можно вешать красивую лапшу на уши… А потом вытирать о них ноги? Так вот, сюрприз тебе! Есть в мире нормальные парни!
— Выяснила опытным путем?
— Да!
— Сучка!
— Урод!
А в следующее мгновение внутри меня с диким звоном лопается пружина, и Радужка, непонятно как, оказывается в моих руках.
Она шипит сквозь зубы, дергается, норовит заехать носком ботинка по ноге, вокруг нас прыгает и возбужденно лает Шарик, а мне похер. Смотрю в ее злые глаза, лихорадочно отыскивая в них ответ на свой вопрос: правду сказала? соврала?
Пусть соврала! Пусть!
Радужка раскрывает рот, чтоб обдать меня очередной волной ругани, и я с невероятным облегчением вжимаюсь в мягкие губы жадным поцелуем.
Глава 32
По голове в этот же момент прилетает жесткой оплеухой, но похер!
Радужка рычит мне в губы, словно маленькая, но очень злая тигрица, а я только усиливаю напор, умирая от боли, потому что кусает, и кайфа, потому что… отвечает!
Внезапно!