Нет, понятно, что я косячил, но я же исправился! Я же, блять, хорошим стал! А получается, что никому я не нужен! Ни плохим, ни хорошим!
Вспомнилось, как в детстве чего только ни творил, чтоб обратить на себя внимание предков. Сначала думал, что если хорошо учиться и везде всего достигать, то они увидят, какой я хороший, и будут гордиться.
Нихуя. Вообще нихуя.
Победил в соревнованиях? Ну да… Хорошо… Принес пять за лучший реферат? Ну да… Молодец…
Отчаявшись, я решил, что раз не хотят, чтоб я был хорошим, стану плохим. И стал. А они… Они этого тоже не заметили!
И тогда я подумал, что, если им плевать, плохой я, или хороший, то какого хера напрягаться?
И вот сейчас…
Ей плевать, что я стал другим. Она все равно видит во мне только придурка, о которого можно почесаться и потом кинуть. Только этого я и заслуживаю. Мне даже, блять, собаку доверить нельзя, получается, потому что распиздяй!
И что?
Чего я добился выниманием из себя жил весь этот месяц?
Ничего.
Верней, нет.
Добился того, что меня использовали по прямому назначению!
Блять! Сука!
Дальше на меня накатило, и я заорал во всю мощь глотки про суку-любовь. Допел, порадовался громкости и зрителям внизу и повторил на бис. Еще пять раз.
Затем меня попытались снять при помощи пожарной машины, толстого полицейского летехи и матерных заклинаний. Что-то из этого сработало, и я оказался в кпз, где еще немного поорал про суку-любовь и уснул.
И вот… Сижу теперь, а брат Альки вынимает мне мозг ложкой. И хочет знать, какого хера я так надрался.
А вот никакого!
Просто я такой отмор, почему все никак не привыкнут?
— Вов… Ой, то есть, товарищ лейтенант… — в кабинет заходит невысокая, охерительно фигуристая телочка в форме. И это тот случай, когда форма девочке идет. Все, как надо прям подчеркивает.