И вот какого хера делает то, что сейчас делает?
Радужка смотрит мне в лицо, и взгляд ее настолько внимательный и серьезный, что почему-то проникаюсь и ничего не делаю, только таращусь в ее яркие глаза.
Ощущаю странное: словно падаю в глубокую радужную синь, и это одновременно кайфово и страшно, как бывает, когда с обрыва — и в пропасть. Восторг и ужас.
А потом — вышибающий дух удар о воду и мягкая, обволакивающая прохлада обнимающей тебя глубины…
Увлеченный, не сразу понимаю, что она тихонько гладит по щеке:
— Прости меня, я не хотела…
“Чего “прости”? Чего? Ты охуела? Пошла нахер!” — непременно заорал бы я в другой ситуации, потому что жалость — это последнее, что мне от нее нужно. Что мне вообще нужно в жизни.
Но сейчас я молчу, утопая в глубине ее глаз, и ощущаю себя гребанным счастливым дебилом. Потому что чувствую прохладные пальчики на своей щеке.
И мне сейчас не хочется двигаться, хотя с любой другой девкой я бы уже вовсю действовал, заваливая на диван и задирая юбку.
А тут боюсь дышать. Боюсь спугнуть хрупкую ласку ее рук с лица.
Боюсь потерять это ощущение сладкого ужаса, замирающего в груди, раскрывающегося там цветком…
Я замираю в чертовом ступоре, забывая дышать.
И совсем теряю способность двигаться и реагировать, когда Радужка тянется ко мне и прикасается губами к моим губам…
Глава 22
Я раньше не думал, что могу, целуя одну и ту же девчонку, испытывать столько самых разных эмоций.
С Радужкой это у нас не первый раз, и даже не второй, казалось бы, что может быть нового?
Нет, кайфово, безусловно, круто, но не эксклюзив. Должно так быть. А вот сюрприз — нихера!
Каждый раз — эксклюзив!
Каждый гребанный раз — словно в омут по самую макушку! С разбегу!
Сейчас вот я просто на дно погружаюсь. И ощущаю себя именно так: ни вздохнуть, ни выплыть. Только покорное, сладкое, обморочное сумасшествие.
ebooksa