Белее снега, слаще сахара...

— Мне тоже так казалось, Мейери, — он заговорил неожиданно серьезно. — Почему ты не согласилась? Гретель была очень разочарована.

— По-моему, больше были разочарованы вы, — я тоже отбросила шутливый тон.

— Что до меня — так я был уязвлен в самое сердце, — сказал он тихо, медленно наклоняясь ко мне. — Тебе так нравится играть сердцем короля?

Относительно его намерений у меня не было никаких сомнений — он опять собирался доказывать мне, как поднаторел в поцелуйной науке. И еще у меня не было сомнений, что если я приму эти доказательства, то точно потеряю голову, а она мне жизненно необходима.

— Это королю нравится играть судьбами бедных девушек, — сказала я, уперевшись ладонью ему в грудь. — Если еще раз попытаетесь поцеловать меня против воли, я отправлюсь в Арнем пешком, и если замерзну — моя смерть будет на вашей совести.

— Играть судьбами? Чьими это? — он перехватил мою руку, а потом притиснул меня к себе, насколько позволяли наши меховые одежды.

— Моей, барышни Диблюмен… судьбами всех девушек, которые надеются получить вас! Наверняка, вы говорите подобные слова всем, чтобы интерес к вашей персоне не ослабел!

— Ни одной не сказал, только тебе. Что же ты ломаешься, Мейери… — он попытался поймать меня за подбородок, чтобы поцеловать, но этим разозлил еще больше.

Ломаюсь!..

Еще пряником за полгрошена назови, следом за «милой Клерхен»!..

Сейчас поблизости не было никого на пять миль вокруг, и я от души влепила королю пощечину. Треух съехал на бок, сам его величество потрясенно уставился на меня, держась за щеку, но зато о поцелуях мы сразу забыли.

— Поймите, — начала я, постепенно распаляясь от злости и гнева, — я не желаю быть одной из тысячи ваших невест.

— Из ста пятидесяти, — поправил он меня, потирая щеку.

— Да хоть из десяти! Я хочу быть единственной, к вашему сведению, а не участвовать в состязании. Состязания — не по мне!

— А состязание по сладостям? — напомнил он. — Что? Ага! Не отвертишься! Тут ты прямо в бой кидаешься на этого кондитера из «Коричневого льва».

— Шоколадного, — поправила я его. — И это — другое.

— Как же, — саркастически ухмыльнулся он.

— Другое! — повысила я голос. — Состязание по сладостям — это мой труд, которого нечего стыдиться!

— А стать моей невестой — это позорно, — закончил король, темнея взглядом. — Ты удивительно тактична.

— А вы — просто сама галантность, — не осталась я в долгу. — Где вас обучали манерам, если не секрет? На конюшне? Потому что вы ухаживаете за девушками с таким же изяществом, как конюх! Если так же ведете себя и в государственных делах, то скоро получите от дворянского собрания вотум недоверия!