— Мне во время операции смешная вещь привиделась. Будто рану зашивают паутиной. У меня под потолком паучиха живет, Машка, вот ее паутиной ты меня, как муху, бинтовал. Почудится же такое.
— Ничего не почудилось, все так и было, — ворчливо ответил Котыч, не отрываясь от работы. — Паутина, милостивый государь, к вашему сведению, незаменимая вещь для полевой хирургии. Она тонкая, много тоньше любой другой нити, прочная, на разрыв прочнее стали, не раздражает ткани и рассасывается, когда рана подживает. К тому же это прекрасный антисептик. Никакой кетгут паутине в подметки не годится. Встанешь на ноги, награди свою Машку самой жирной мухой «За спасение погибающих».
Котыч долго колдовал над неподвижным Виктором Аркадьевичем, а тот лежал, глядя в верхний угол, где за клочком отставших обоев устроила гнездо спасительница Машка.
Как обычно, Котыч приборматывал во время работы, не слишком озабочиваясь ответами, если они были.
— А пиявок ты помнишь или только пауков?
— Гирудотерапия, — выговорил Виктор Аркадьевич ученое слово.
— А зачем гирудотерапия?
— Для здоровья.
— Люблю грамотные ответы. Так вот, в слюне пиявки содержится фермент гирудин — сильнейший антикоагулянт. Никакой аспирин рядом с ним не пляшет. Ты хочешь, чтобы у тебя прямо в сердце тромбы образовались? Я — не хочу. Арише пиявок ставить не надо, у нее сердечко молодое, а тебе без пиявиц никуда. Запомнил: гирудин. На ноги встанешь — спрошу.
— Так это ты проверяешь, в разуме я после твоей операции или окончательно с глузду съехал?
— А ты как думал? Что я с тобой просто так лясы точу? Поболтать я как-нибудь потом заеду, к чаю. А сейчас у меня дел невпроворот. Закончу перевязку и побегу.
— Ты мне другое объясни. Смотри, телевизор включен, а третий день кряду показывает не действие, а одну и ту же неподвижную картинку, причем совершенно дурацкую. Что это за выставка-продажа молочной продукции? Раньше я хоть по комнате бродил, а теперь сижу как приклеенный, взглянуть не на что. Что там случилось?
— Думаешь, я знаю все на свете? — ехидно спросил Котыч. — Нет, не знаю. Я простой ветеринар, а не электрик, телевизоры не по моей части. Вот ты электрик, ты и займись, как выпадет свободная минута.
Котыч наклонился к Виктору Аркадьевичу и прошептал в самое ухо:
— А пока за Аришей приглядывай. Не нравится мне ее настрой.
Так устроена жизнь. Вчера получил смертельное ранение, а сегодня — задание, которое еще неясно, как выполнять. Но ты здесь не просто так, это третья линия обороны, а ты — доброволец, который держит эту линию, и никто тебя с поста не снимал.
— Забавник у нас Котыч, — просипел Виктор Аркадьевич. — Смешной дядечка, а ведь вытащил нас с того света.
— Зря, — спокойно и почти чисто произнесла Ариша. — Я все равно умру.
Наверное, надо было всполошиться, но Виктор Аркадьевич ответил совершенно спокойно, голосом твердым, каким минуту назад звука издать не мог:
— Ты не умрешь. Дети не должны погибать на войне, особенно такие маленькие, как ты.
ebooksa