— Дачничек сраный! Вещички собрал? Мотай отсюдова, все равно тебе в моей деревне не жить! В навозе утоплю!
Что другое, а вопил Вася по-богатырски. От того, должно быть, и фамилия пошла.
— Что это? — коротко спросил командир.
— Да ну его, — отмахнулся Виктор Аркадьевич. — Глупый конфликт с местным алкашом. Обиделся он, что я ему денег на водку не дал, вот и орет.
— Понятно, — произнес командир и скомандовал свистящим шепотом: — Отделение, в ружье!
Приказ услышали мгновенно. Люди, только что благодушно отдыхавшие после парилки, немедленно собрались вокруг начальника. В руках у каждого невесть откуда появился автомат.
— Только без членовредительства!.. — испугался Виктор Аркадьевич.
— Как там в анекдоте? — усмехнулся главный. — Забьем не до смерти, но помнить будет долго.
Подчиняясь уже не словам, а жестам, десантники нырнули в высокий бурьян и тут же исчезли из виду. Еще немного, и они вынырнули из ниоткуда и плотным кольцом окружили Василия.
— Парни, вы чо? — пробормотал он. — Я же ничего…
Есть такое не слишком гуманное мальчишеское развлечение, которое называется «кружок». Несколько мальчишек становятся в тесный круг, а одного выталкивают в середину. Тот, кто стоит у жертвы за спиной, толкает его. Толкает грудью, руки распускать нельзя, но от этого игра добрее не становится. От неожиданности жертва делает шажок вперед и тут же получает встречный толчок. Его никто не бьет, но толчки, не особо даже сильные, сыплются со всех сторон. Жестокая забава продолжается, пока попавший в середину не падает с ног. Не многие могут продержаться в кружке хотя бы минуту. Васька Богатырев упал после четвертого или пятого толчка. Но и теперь кружок не расступился; подняв голову, Василий увидал, что в лицо ему смотрят шесть изготовленных автоматов.
— Не надо! — забулькал Богатырев. — За что?
— А сам не знаешь? — неласково спросил командир автоматчиков.
— Я же ничо… Че сло — ничо… Не надо меня…
— Раз не надо, то слушай сюда и запоминай. Еще раз покажешься возле этого дома или пристанешь к хозяину — пеняй на себя. Мы ни в полицию, ни в поселковую администрацию обращаться не станем, разберемся сами, быстро и навсегда. Все понял?
— Понял. Я больше не буду… Че сло…
— Знаем мы, какое у тебя чесло. Больше не будешь до первой рюмки. Так вот, чтобы не вздумал втихаря гадить или еще чего устраивать, назначаешься ты, паря, ответственным за этот дом и его хозяина. Воры дом обнесут или цыгане влезут — ты виноват будешь. Молния в дом ударит или ветром крышу сорвет — тебе отвечать.
— Как же за молонью отвечать, если мне здесь и показаться нельзя?
— Как? Молча! Опять же, если хозяин простудится и кашлять начнет или ногу подвернет — спрос с тебя. Нам тебя искать недолго. На Камчатку от нас не сбежишь, да мы и там найдем. Усек? Тогда бегом марш отсюда!
Поначалу Васька удирал на четырех костях и лишь потом побежал на полусогнутых. На бегу он тихонько подвывал, но возразить ничего не смел, понимая, что пуля летит быстрее, чем он бежать может.