— Они говорят, с таким мотором, как у тебя, только и гонять! Слышь, — наклонился к нему Ефим, — ну ты же природой создан для гонок!
Максим остановил такси посреди панельных девятиэтажек. Ефим подхватил его и помог идти.
Лифт полз медленно, скрипел. В квартире было темно. Зажженная лампочка высветила примерно двадцать квадратов с щепоткой мебели — кухня да комната. В советском серванте стояло несколько фотографий с черной лентой на уголке.
Ефим усадил Максима на диван.
— Я все рассчитал, — продолжил он. — Вот поправишься через пару недель, там как раз будет заезд…
— Ты пьяный? — оттолкнул его Максим.
— Каждый мент должен иметь свой мечт! Я всю жизнь гонками брежу!
— Пошел ты! Надо психом быть, чтобы доверить тебе жизнь!
— Не спорткарный у тебя характер, Мак!
— Я гранд-турер, а не гоночная. М-м-м… — Максим схватился за перебинтованный живот, затем медленно скинул обувь и постарался лечь. — Найди себе другую тачку и гоняй сколько влезет…
Ефим обтирал обильно потеющий лоб:
— Где ж я тебе тачку найду? Вот скоро поправишься, и…
— Пошел ты! Никаких гонок, ясно?
— Ну ты чего! Знаешь, какие это бабки? — Ефим оглядел комнату. — Тебе же нужны деньги. Всем нужны деньги. Купишь себе протез крутой! Хату побольше в ипотеку возьмешь. И я возьму… Ты же видел, где я живу, Мак!
— За одну гонку? На ипотеку? Долбанулся?
— Ну не за одну, за пару.
— Пошел ты! Уходи! Уходи!!!
Максим кинул мелкую подушку в Ефима. Тот выставил вперед ладони и под стоны Максима попятился. Добавил в дверях:
— Только врача не вызывай, ладно?
Максим появился в кабинете Ефима через месяц. С серым лицом, еще слабый и высохший, но теперь у него была короткая стрижка, новая футболка с надписью «Будни таракана» и джинсовая куртка вместо олимпийки.