Луна сияла бело и беспощадно: пятно на полу было словно врата в другой мир. Затем быстрая тень встала перед окошком, и врата захлопнулись: только рыжая ржавчина посыпалась с петель.
Трудней всего оказалось растолкать Ангуса эп Эрдилла, мага: «красный» был совсем зелёным с лица после вчерашних братин, и пришлось накладывать простенькое слово и чистить регистр — насколько Арцышеву удалось (а удавалось всё хуже и хуже; Арцышева это крепко напрягало). Наконец Ангус эп Эрдилл сел на постели, обвёл их мутными, но отчаянно трезвыми глазами.
— Но пинту вы мне теперь всяко должны, — сказал хрипло.
Именно эльф вчера, когда их гостеприимный хозяин наплясался, подошёл неслышно и вбросил:
— Кроах ас-Сотер недавно посещал замок Каэр Лок в Каэд Мюрквиде, в Тусанте. И кого-то оттуда привёз, какую-то девчонку, а сам — изменился, хотя я и не понял, как именно. Люди, отправившиеся с ним, не вернулись. Об этом не говорят, но укрыть свои мысли от мага Красной Ветви могут немногие. И вот я говорю: он посетил замок Каэр Лок, а остальные теперь — боятся. И боятся, как ни странно, не его, не барона, не изменённого.
Стрый поглядел на Арцышева, тот сосредоточился, дёрнул плечом:
— След, ага, — сказал. — Тут вот что интересно: остальные фигуранты в том замке точно не бывали — я проверил, замок проявился в симе совсем недавно, просто б не успели. Но! Это же тот самый новодел, ребятки. Так что — придётся щупать.
И чувствовалось, что уж это-то совпадение Арцышеву совершенно не нравится. Попахивало оно серой, а не кровавым поносом, что было бы несколько привычней.
И вот теперь они вышли на разведку. Ткнуть палкой в осиное гнездо и поглядеть, что случится.
(«Знаешь, — спросил Арцышев позже, лёжа у форта Видорт, меж ломкими чёрными кустами, когда ничего уже было не изменить, — чем там занимаются, в таких новоделах?» — «Колдуют небось», — сказал Стрый. «А что значит — колдовать здесь?» — не унимался Арцышев и только бледно усмехнулся, когда Стрый хлопнул себя по лбу. «Осталось узнать, куда они денут такое количество агнцев и как поступят с козлищами», — сказал. Идея о чём-то подобном была старой, только Стрый не помнил, чтобы её хоть раз отыграли всерьёз. Точно так же раньше болтали, что в симах отрабатывают психотехники глубинной корректировки поведения. А ещё раньше — что здесь есть сим-тюрьмы для социопатов. Обычный трёп, вроде баек о «чёрном сервере» — так он всегда считал. А потом Троян предложил им то, что предложил.)
Ночью жилище Кроаха ас-Сотера выглядело мрачнее некуда. Отчаянно хотелось стряхнуть наваждение и оказаться в реале — вот только уверенности, что — реал, а что — сим, уже не было.
И снова выползали сомнения.
Для них, привычных, казалось, почти ко всему, это оказалось серьёзной проблемой. Сим-мир обостряет пики логичного и нелогичного; он всегда — как остриё меча, всё в нём «да-да — нет-нет», случайностей здесь куда меньше предопределенностей. В полусгнившем сундуке в пещере, где ты случайно укрылся от непогоды, обнаруживается древняя карта сокровищ твоего рода, а группа искателей приключений всегда выходит к цели в тот единственный день, когда дрозд укажет вход в тайный лаз. Именно потому сим-личности — как, кстати, и «шкурки» — почти не ведают сомнений. И то, что их — всех четверых, вместе с Ангусом эп Эрдиллом, — так теперь корячило от неуверенности в себе и своих действиях, не могло не настораживать.
Учитывая же слабый информационный шлейф, на который наткнулся Арцышев, тот самый, по которому они и намеревались теперь пройти, задача не становилась проще. «Не бывает такого, — сказал Слон, когда Арцышев кинул внутрь, что наскрёб. — Просто не бывает».
Но след был: уводил к левому крылу замка, на подземные уровни. И туда-то они теперь и собирались прошмыгнуть.
За дверью, ведшей на галерею, вдруг заскрипело, затрещало: будто там крался чугунный, чёрный от окалины божок. У Слона, который стоял у окна, от таких звуков свело короткой судорогой плечи.
Однако в коридоре никого не оказалось — только плавал над ступенями лестницы лёгкий зеленоватый отсвет: будто гнилушки раскрошили в воздухе. Не было никого ни на лестницах, ни в переходах, словно замок не просто уснул, но вымер. (Арцышев, впрочем, обронил, что за дверьми, в цифре, чувствуются люди — но не то спящие, не то одуревшие после пира; эльф мрачно кивал, соглашаясь.)
Пока сходили вниз, казалось, что спину им сверлит недобрый взгляд, но крепость стояла в паре дней от пущи друидов, определявшей судьбу здешних земель вот уже несколько столетий, и потому ничего удивительного в таких ощущениях не было. Позже они разве что удивлялись, что учуяли тогда вообще хоть что-то; и прикидывали, что не будь с ними Ангуса эп Эрдилла, всё, наверное, сложилось бы по-другому. Но Ангус эп Эрдилл — был, и Стрыю оставалось только снова и снова спрашивать, в чём здесь причина, а в чём — следствия.
Ангус эп Эрдилл, шедший впереди, остановился и поднял ладонь: кровью пахнет, произнёс он отчётливо внутрь группы. И тут же, не дав им удивиться, в тенях вздохнули, переступая с ноги на ногу. Двое. Кнехты. И — вовсе не кнехты Кроаха ас-Сотера.
— А ещё говорят, что на западных склонах видели короля-оленя, — сказал один, а второй шумно вздохнул. Почесался, погромыхивая оружием.