Чарльз Босток надел по такому поводу богатый наряд, шею украшала тяжелая золотая цепь, а на пальце сверкал большой перстень с печаткой. Отвечая на обычные вступительные вопросы, он поведал суду, что был возведен королем Гартакнутом в достоинство тэна – награда за совершенные им три опасных путешествия по торговым делам. Еще он был почетным каноником церкви святого Петра. Члены церковного суда отнеслись к нему с надлежащим почтением.
– Позвольте спросить, мастер Босток, известен ли вам этот человек?
– Это Иессей бен Беньямин, лекарь-еврей, – заявил Босток не задумываясь.
Епископ уставился на купца подслеповатыми глазами.
– Вы уверены в том, что касается его еврейского исповедания?
– Ваше преосвященство, четыре-пять лет тому назад я путешествовал по Византийскому патриархату, закупая товары и выполняя поручение его святейшества Папы Римского. В городе Исфагане услышал я об одной женщине-христианке, которая оказалась в Персии в совершенном одиночестве по смерти своего отца-шотландца и вышла затем замуж за еврея. Получив от них приглашение прийти в гости, я не стал противиться желанию побывать в их доме и самолично удостовериться в справедливости слухов. Там я – к своему огорчению и отвращению – убедился в том, что слухи не лгали. Она истинно была женой этого человека.
– Уверены ли вы, благородный тэн, что это тот самый человек? – впервые подал голос монах.
– Вполне уверен, святой брат. Несколько недель назад он появился на моей пристани и пытался содрать с меня немалый куш за то, что искалечил одного из моих невольников, платить я, разумеется, отказался. А увидев его лицо, я сразу понял, что где-то видел его раньше. Стал вспоминать и наконец вспомнил. Он и есть тот самый еврей из Исфагана, ни малейших сомнений. Развратитель христианок. Тогда, в Персии, христианка уже успела родить одного ребенка от этого еврея и затяжелела от него вновь.
Епископ подался вперед:
– Напоминаю о принесенной торжественной клятве. Каково же твое подлинное имя, господин?
– Роберт Джереми Коль.
– Этот еврей лжет, – откликнулся Босток.
– Мастер купец, – вмешался монах, – вы видели его в Персии только один раз?
– Да, то был единственный раз, – нехотя признал Босток.
– И вы с тех пор не видели его на протяжении пяти лет?
– Скорее четырех, чем пяти. Но в остальном это так.
– И все же уверены, что это он?
– Уверен. Говорю же вам, у меня нет ни малейших сомнений.
– Вот и хорошо, тэн Босток, – кивнул ему епископ. – Примите нашу благодарность.
Пока купца провожали из зала суда, церковники не сводили глаз с Роба, а он всеми силами старался сохранить спокойный вид.