– Ты чего? – возмутился Ким. – Еще час смело спать можно.
– У меня мама с работы вот-вот придет. А я дома не ночевала, да?
– Ты что, несовершеннолетняя?
– Ай, ты живешь отдельно от родителей, потому ничего не понимаешь! – отмахнулась девушка. Убежала. Ким обнял подушку и нырнул в сладкий утренний сон.
И проспал! До работы добрался, когда электронное табло над входом высветило «11:06». Неприятно. Не то чтобы угрызения совести его мучили, или опасался санкций со стороны начальства. Ким не любил опаздывать, свято веруя в присказку, что точность – это вежливость королей.
Он пикнул пропуском у турникета, не разглядывая по сторонам, побежал к лифту. Благо и вызывать не пришлось – кабинка ждала внизу.
На втором этаже лифт прихватил попутчика. Вернее, попутчицу. Кадровичка Нурзия Мукановна скорбно посмотрела на Кима, кивнула.
– Здравствуй, Ким. Соболезную.
Ким опешил:
– А-а-а… что случилось?
– Ты разве не знаешь? В вестибюле некролог висит. Вчера Бектемир Сахитов погиб. На мотоцикле разбился. Вы же с ним друзьями были? Такой молодой…
На миг у Кима потемнело в глазах, как будто свет в лифте погас и вновь зажегся.
– Разбился?! Но у него нет мотоцикла!
– Я сама пока мало что знаю. Пришла на работу, а тут из милиции звонят. Сказали, он вчера мотоцикл купил, поехал кататься. И сразу – под самосвал. Умер на месте. Родители в отъезде были, пока их нашли, сообщили. В город уже поздно вечером вернулись. О похоронах пока не договаривались. Наверное, завтра или…
– Подождите! – перебил ее Ким. – Когда Бек погиб? Сегодня ночью?
– Почему ночью? Вчера, в час дня.
– Не может быть! Он мне ночью звонил!
Лифт остановился на шестом, распахнул двери, приглашая пассажиров на выход. Но Нурзия Мукановна уходить не спешила, стояла, с недоумением разглядывая Кима.
– Звонил? Сахитов? Ты уверен?
– Конеч…