Патруль оказался вполне скучным делом. Тряска в седле, царапающие лицо ветви на узких тропинках, потом долгий путь под солнцем. Правда, с высокого берега открывался впечатляющий вид на залив; вдалеке виднелись туманные берега острова Ноа. Но Клим знал, что это вид скоро ему наскучит. Сырые и топкие подходы к Чепыге, рай для комарья и лягушек, тоже не могли особо порадовать. К вечеру они вышли к Зельге с запада.
На западе тоже были ворота. Ведущая к ним дорога справа круто обрывалась к устью сливающихся рек — Чепыги и Санориса. Стража встретила патруль бодрым постукиванием железа о железо: кто барабанил рукояткой кинжала по нагруднику, кто по снятому шлему. К казарме тоже вышли с другой стороны и некоторое время пришлось ехать вдоль забора; ватага ребятишек, галдя, сопровождала их до самых ворот.
Избавившись от доспехов, Клим поискал Гордея: тот переминался рядом с десятником, что докладывался Владу. Видимо, воевода спросил и о Терехе, потому что Гордей ответил, обернулся, отыскал взглядом новичка и вскинул кулак с отогнутым большим пальцем.
Клим сдержанно кивнул и решил подождать Гордея, чтобы вместе отправиться в таверну. Но неожиданно воевода и десятник подошли к нему.
— Как первый выход? — спросил Влад.
— Нормально, — пожал плечами Клим.
Влад пошевелил бровями.
— Не ошибусь ли я, если скажу, что всадник ты похуже, чем мечник?
Клим развел руками:
— Там, где я учился фехтовать лошадей мало…
— Понятно. Впрочем, есть у нас дела и для ходоков — ты ведь, ходок, не так ли?
— Так. Был ходоком в Тенноне и Сагоре.
— Чего ж сразу не сказал?
— А меня и не спрашивали…
— Врешь, спрашивали. Что умеешь, спрашивали. Ты сказал — мечник.
Клим напрягся и вспомнил — действительно, он представился как мечник.
— Мечник я во-первых. А потом уж ходок. Да и стоило ли мечника вооружать пикой и садить на коня? Сказал бы — ходок, послали бы в арбалетчики…
Глаза десятника поползли на лоб от подобной дерзости: мальчишка, без году неделя в гарнизоне, а как с воеводой разговаривает!
Неожиданно Влад захохотал.
— Смел! Ценю! Только не перегибай — я человек крутой, чуть что — в штрафники!