Опомнившись, Сиверцев прекратил пялиться на Филиппыча и взглянул куда было сказано — на перелесок. Никто оттуда, вроде, больше не спешил пожаловать. И замечательно. Примерно через полминуты Филиппыч негромко по звал:
— Наука! Подь-ка сюды!
Сиверцев послушно встал с колена и приблизился, не забывая зыркать в сторону перелеска.
— Это чего за хрень? — поинтересовался Филиппыч. Ваня взглянул и сразу понял о чём спрашивает Филиппыч.
Псевдособака была самая обыкновенная — лохматая, грязная, жёлтозубая. Вот только в черепе её виднелась дыра и из дыры этой высовывалось нечто вроде толстого, с тюрингскую колбаску, белесого червя. Дыра располагалась практически точно на темени; шерсть на макушке была влажной и испачканной то ли сукровицей, то ли слизью. Крови практически не было — так, лёгкие красноватые потёки и всё. И если собака лежала неподвижно, то червь — это было хорошо заметно — шевелился, словно личинка в куче навоза. Он не пытался выбраться из собачьей черепушки или спрятаться внутрь — он просто бестолково подёргивал из стороны в сторону головой (если, конечно, наружу торчала голова, а не задница) и ёрзал вперёд-назад. А если точнее, то даже не ёрзал, а сокращался, что ли, истончая туловище и делаясь длиннее, а затем толстея и укорачиваясь.
Сиверцев не мог ответить охраннику — что это за хрень. Он просто не знал. Очевидно, какой-нибудь паразит. Паразиту, конечно, уместнее обитать в кишечнике, но тут, извините, Зона, а не Диснейленд, всякое бывает.
— Не знаю, Филиппыч, — честно сознался Сиверцев. — Впервые вижу.
— Дрянь какая, — в сердцах бросил охранник. — Тьфу! Снимай, и двигаем от греха.
О том, чтобы изучить паразита поближе не могло быть и речи — сталкиваясь в Зоне с неизвестными формами жизни их по первости разрешалось только снять на видео. До выяснения — вдруг с таким уже сталкивались раньше. Никакого тактильного контакта. А то один легкомысленный неофит притащил на точно такую же заимку, южнее Милитари, неизвестное насекомое. В стандартном контейнере, задраенном по всем правилам! Девять человек погибло, только мумии остались, а спасся единственный следопыт, который с рассвета ушёл тропить и ставить вешки, а на обратном пути заподозрил неладное, когда часовой на вышке не отсигналил ему обычное «заходи». И никто так и не понял что там произошло — только устный отчет неофита сохранился. Так, мол, и так, подобрал неизвестное насекомое, определил в контейнер, возвращаюсь на полевой пост, расчётное время прибытия надцать часов с минутами…
В общем, Ваня живенько снял короткий ролик, сделал несколько крупных, насколько позволял зум, кадров и быстро надиктовал сопроводительный текст.
— Всё, Филиппич! — дал он знать, пряча камеру в нагрудный чехол.
— Отползаем! — скомандовал тот.
Метров двадцать охранник пятился, потом двинулся боком, глядя то в направлении движения, то оборачиваясь к собаке с червём в башке, и лишь метров через полста решился повернуться к ней спиной. Да и то, продолжал оглядываться.
Последний сенсор Ваня обслужил как мог быстро. А полностью расслабился только когда часовой над воротами изобразил «заходи» и приоткрыл створку. А ещё точнее — когда створка наглухо задраилась за их с Филиппычем спинами.
— Фу-у-у… — протянул Сиверцев облегчённо и побрёл через плац, к лабораториям. Филиппыч секундой раньше направился к дежурке при воротах, закрывать выход.
Плац Ваня пересекал быстрее, чем обычно ходят по Зоне, но на небо всё равно поглядывал. Чисто автоматически. Вот и крылечко, вот и кодовый замок…
Замок был не только кодовым: каждый цифровой сенсор помимо всего прочего был снабжен папилляторным распознавателем и перепрограммировался при каждой смене вахты.
В предбаннике Сиверцев прошёл быструю процедуру омовения и опрыскивания, сбросил верхнюю одежду и полумаску в комод, опустошив предварительно карманы. Образцы и снаряжение тоже омыл-опрыскал, ружжом сунул на место, в оружейный шкаф; патроны и гранаты оставил где были, чтоб впопыхах потом не рассовыватъ. Облегчённо вздохнул и вошёл в лабораторию.
В офисной части у терминала сидел Колюня и рассматривал какие-то ископаемые слайды. На свет, перед монитором.
— Здорово, Балтика, — буркнул ему Сиверцев и повернулся к сейфу, куда надлежало запереть образцы. — Связь была?