Когда Швед вернулся, он был готов к любым вопросам. Ни вины, ни сожалений о ночной разведке он не испытывал. Стало быть — что терять?
— Отвечаю, — начал он, едва войдя в комнату. — У меня есть друг детства, не Иной. У него есть дочь, здесь учится, в Киеве. У дочери есть подруга, у которой, в свою очередь, есть бойфренд. С бойфрендом творились непонятные дела; мой друг, который недавно навещал свою дочь здесь, в Киеве, дал этой девчушке мой телефон и посоветовал обратиться.
— И ты не отказал… — с некоторым сомнением произнес Юрий совершенно без вопросительных интонаций.
— Видите ли, — продолжил рассказ Швед, — на меня помимо подъема киевского Дозора еще и расследование взвалили.
— Ну, положим, не на тебя, а на Дозор, — поправил Юрий.
— Да нету его еще, Дозора. Я да пара человек той же силы. Ну, научники-эксперты еще, вот и весь Дозор. Так вот, мне показалось, что этот случай вполне может быть связан с расследованием. И по-моему, я не ошибся.
— Ты его видел? Бойфренда этого.
— Живым — нет. Видел его комнату в съемной квартире, там считал ауру. В доме на Мельникова видел место, где он сидит и якобы работает.
— Якобы?
— По-моему, эта контора существует исключительно для отвода глаз. Реально там сидят какие-то непонятные упыри и качают из людей силу. Вон сколько мумий в подвале, с полсотни, не меньше.
— Ты видел меньше десятка.
— А что еще может найтись в других комнатах? Там тоже трупы, это же очевидно.
Юрий хмурился.
— Очевидно… Сам не видел — не спеши выводы делать, салага, — сказал он недовольно. — Ладно, поехали дальше. Ну, позвонила тебе девчушка та, ну, поглядел ты на их хату. Что потом?
— Она дала визитку с адресом фирмы… То есть это я сначала решил, что там адрес фирмы. На самом деле по этому адресу нашлась развалюха на Татарке с каким-то дедом-отшельником. По всей видимости, он фильтрует кандидатов в кормушки для упырей с Мельникова.
— Это он сам тебе сказал? — с иронией спросил Юрий.
— Нет, такой вывод попросту напрашивается.
— Как вы из него вытрясли настоящий адрес?
Швед виновато шмыгнул носом.
— Да это… Симонов на него «длинный язык» кастанул. Дедуля тут же все и выложил.