Наконец у подъезда взревела машине и захлопали дверцы. Она выбежала на балкон. У раскрытого багажника «Волги» стояли Стась и Димка, высокие, прямые, хохочущие. Муж и Вита отошли в тень и тоже смеялись.
— Господи! — всплеснула она руками, и ее стали сотрясать беззвучные рыдания. — Господи… да неужели так можно с человеком?
Ведь она еще живая, а они забыли о ней, будто ее уже нету. Где пропадали? Почему никто не вспомнил, что она ждет их… Стоят, смеются, а она здесь сходит с ума…
Через четверть часа семья сидела за столом, и Маша, успокоенная, начала рассказывать, как ждала их, как волновалась и даже плакала. Хотела рассказать посмешнее, подшучивая над собою и не щадя себя, как было заведено в их семье, вышло грустно, жалостливо, невольно опять подступили слезы, и сыновья недоуменно посмотрели на нее, а Вита так и вовсе не поняла, даже спросила: «Чего же было волноваться? Ведь узнали, что самолет прилетел, значит, приедем!»
Только Буров-старший понял ее тревоги и страхи, лицо его стало участливо-виноватым. Он сказал: «Я же говорил», — и осуждающе посмотрел сначала на Димку, а потом, чуть смягчившись, но все же с упреком и строгостью на Стася.
Маше захотелось исправить неприятное впечатление, какое она, по всей видимости, произвела своими неожиданными слезами на Стася и особенно на Виту, и она попросила мужа налить рюмки. Подняв свою, сказала:
— Дети мои, я хочу выпить за лад в семье. У Стася уже своя семья, а у Димы будет… Но не забывайте и нашу семью. Не забывайте…
Стась поднялся и, подойдя к матери, поцеловал ее. За ним подошла Вита. Она сделала свой смешной книксен и тоже поцеловала свекровь. Димка встал неохотно, лицо его выражало скучную покорность: «Раз надо, подойду, но все это глупость…» Он остановился перед матерью, склонив голову, и Маша, поцеловав его в лоб, нарочито сердито оттолкнула от себя:
— Вот заведешь своих детей, тогда поймешь, что это такое.
Напряжение за столом вдруг спало, будто эти слова Маши развязали невидимый душивший всех тугой узел. Заговорили все сразу — свободно, непринужденно, как бывает, когда вдруг выясняется, что недоразумение разрешилось. Маша начала расспрашивать Виту, как они собираются провести отпуск, а та, загадочно поглядывая на Стася, пожимала плечами.
— Да как? Вот все еще решаем…
— Может, у нас поживете? — с надеждой предложила Маша. — И на даче хорошо, и тут квартира. У вас ведь своя комната…
— Скучища на твоей даче их на третий день сожрет, — вмешался Димка. — После Москвы-то наша Чухлома…
— Не язви, Дима, — хитро улыбнулась Вита. — Знаешь, возьму и поселюсь в вашем городе. Мне он нравится…
— Вот бы славно! — радостно всплеснула руками Маша. — Право, славно…
Стась нахмурил лоб, помрачнел, будто его пытались уличить в чем-то дурном.
— Мы бы с удовольствием, мама… — И, оборвав фразу, еще больше помрачнел.
— В вашем городе, Мария Павловна, нет любимых космических лучей Стася… — Вита вновь посмотрела на Стася тем же испытующим, загадочным взглядом и шутливо добавила: — Как нет их и в Москве…
— Лучи эти есть везде, — принимая шутливый тон Виты, заступился за старшего сына отец. — Да не везде к ним подступишься. — Буров вопрошающе глянул на жену и уже серьезно продолжил: — Нет, мать. Все равно не удержишь под крылом… Слишком большие выросли.
— Специальность у него, маманя, такая, — опять вмешался Димка, но теперь в его голосе послышался вызов. Мать осуждающе взглянула на сына, а тот задиристо повысил голос: — Его ждут там великие дела, как Наполеона.
ebooksa