Тело товарища, безвольное, неожиданно окрепло, пытаясь ударить меня кулаком по носу.
— Беги, — хрипело оно, не находя в себе сил поднять голову и посмотреть в глаза. — Пока обстреливают — имеешь шанс прорваться! Брось! Вдвоём не уйти... Брось! Мне не страшно.
— Пасть захлопни, — поражаясь самому себе, я не орал от переполняемых эмоций, а действовал точно на учениях. — Я тебя отсюда уберу. Осмотрю. Перевяжу. Дальше разберёмся.
Правая рука первого номера намертво сжала ремень винтовки, а та, в свою очередь, зацепилась за вывернутый корень толщиной с запястье.
— Вот зараза! — на мгновение я позабыл о наших пререканиях, проводя филигранный трюк по удерживанию раненого на весу и освобождению личного оружия, для чего пришлось частично высунуться над уровнем поверхности планеты.
Еле смог. Лишённый «якоря» Псих обмяк, зажатый между стенкой окопа и моим брюхом. Винтовка, издеваясь, выпала из его ослабевших пальцев.
— Куда укусило?! — пришлось рычать во всю мощь глотки, перекрывая окружающее светопреставление.
— У позвоночника... Ливер тоже задело. Брось!
Вот почему крови не видно... Под броником она, если вообще есть, а не вся хлынула внутрь.
— Отвянь, зануда! На спине поедешь, — пристраивая раненого на загривок, огрызнулся я. — И постарайся ботинками не цепляться за всё на свете!
— Маяк, не пори чушь, — продолжал упрямствовать тот. — Куда мы денемся? Скоро всё успокоится, и нас зачистят.
Я знаю, дружище. Знаю... Но дать тебе подохнуть, как последней твари, выше моих сил. Мне тоже уже не страшно. Вернёмся назад, закроемся в родном тупичке, повоюем, сколько сможем... Куда я отсюда пойду? Снова скрываться, пугаясь каждой тени до трясучки? В жопу. Хватит. Надоело. С тобой я — человек.
А вслух громко сказал:
— Давай о смерти потом поболтаем?! Тема скучная.
— Придурок...
— Не придурок, а второй номер. Кано не ошибся с назначением... Ты ругайся. Можешь даже плевать мне в затылок. Только не молчи, тогда мне станет тоскливо, одиноко и вообще, я остановлюсь, чтобы посмотреть, живой ты или не очень. И-и-эх! Побежали!!!
Не выпуская рук сослуживца, я носком ботинка подцепил винтовку и подкинул железяку вверх, второй раз за сегодня проявив чудеса ловкости. На лету зацепил пальцем ремень, перехватил его зубами, ближе к прикладу. Оружие мне понадобится, а другого поблизости нет.
— Эй... Би... Си... — сквозь сцепленные зубы чёткость звуков давалась трудно, но на произношение я чихать хотел. Лишь бы Псих не отключался. — Фомохай! (трансформировалось обычное «помогай» из-за засаленного брезента в зубах, но товарищ об этом догадался)
— Ди...
— И дальфе, по алфафиту...