Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию. Междукнижие

22
18
20
22
24
26
28
30

— Здравствуйте, Фрол Карпович.

— Ты меня знаешь? — холодный взгляд из-под седоватых, кустистых бровей немигающе изучал подозреваемого.

— Мы встречались. В девятнадцатом году. Под Царицыном.

Серёга, сперва не понявший, какое отношение имеет 2019 к давно переименованному в Волгоград городу, всё же догадался отмотать назад ещё сотню лет и теперь тихо изумлялся упоминанию событий прошлого века вот так, походя.

— Врёшь, — прозвучало утвердительно. — Там — верно, довелось отметиться. Но тебя я не помню.

— Я вас видел. Вы меня — нет. В те дни хозяина дома, которому я служил, врангелевцы шлёпнули по оговору. У них падёж лошадей начался, искали виновного. Заподозрили в колдовстве знахаря, Охольского. Вы параллельно разбирались.

— Охольский? — переспросил боярин, оглаживая бороду в задумчивости. — Потомственный травник? Жаль мужика... Великим талантом владел. Институт медицинский вольнослушателем посещал до революций, лекарем с дипломом мечтал стать... Всех на ноги поднимал, что скотину, что человека. Только связался не с теми. Лошадушек твой хозяин взаправду травил.

— Да, — домовой заворочался, усаживаясь. — Ему золотом заплатили. Он отработал.

— Зарезав двух беженцев, — жёстко, зло прервал разгулявшиеся воспоминания шеф. — На их кровушке декокт смастерил да по колодцам велел мальчонке разлить. Как же, помню, хлеба пообещал голодающему. Тогда мало не полк кавалерийский вымер. Людей спасли, животину — нет... Плохое ты припомнил.

— Я за него не ответчик. А вспомнил к тому, чтобы упростить ситуацию. Мне прекрасно известно, кто вы и какую организацию представляете. Я тоже иллюзий не строю. Давайте заканчивать.

Про недавнюю попытку сдаться добровольно он и не заикнулся.

Помолчав, Фрол Карпович скрестил руки на груди, попытался откинуться на несуществующую спинку стула, однако вовремя опомнился, едва не упав. Расправил плечи, рыкнул:

— Имя?

— Фёдор.

— Отравительствовал?

— Не совсем.

От такого ответа инспекторы синхронно ощутили подспудное желание высказать недомерку что-то едкое, однако перебивать шефа не решились:

— Подробнее.

— Оставлял возможность выжить.

— Ага... — на этот раз проняло даже боярина. — Травил по своей воле?