– Го Тин, – неожиданно шепотом позвал фан Тоу – повезло тебе вчера в игре?
Го Тин прищуривши глаза и взглянув на него ничего не ответил. Чуань Ци-гуань с толстым лицом, откашлявшись начал:
– Затушив огонь разве наша деревня Цзигуан останется деревней Цзигуан[32]. Разве не говорят нам старики, что этот огонь был зажжен еще императором Лян У и с тех пор не был потушен, даже во время восстания Длинноволосых[33]. По вашему, разве не хорош этот зеленый и ясный огонь? Все приезжие сразу же идут посмотреть его. Все хвалят… Хорош, очень хорош… А он теперь подымает целую историю и к чему это?
– Да, он спятил с ума, разве ты этого не знаешь? – презрительно сказал Фан Тоу.
– Эге, да ты умник – у Чуань Ци-гуаня лоснилось лицо.
– Я думаю, а что если бы его провести, как в прошлый раз – сказал Гуй У-шэн, одновременно хозяин и работник чайной, только что подошедший и сразу понявший, что разговор принимает нежелательный оборот и может привести к ссоре.
– Как в прошлый раз? – удивленно спросил Чуань Ци-гуань.
– Разве раньше он еще не сходил с ума как сейчас?
– В то время был жив его отец, который его и провел и тем самым вылечил.
– Каким образом провел? Я что-то не знаю! – еще более удивленно спросил Чуань Ци-гуань. – Да как же ты можешь это знать В то время все вы были молокососами, только знали пили молоко да обделывались. Я же тогда был здесь не таким. Видите ли, в то время я имел пару рук по правде сказать, отмытых добела и нежных…
– Да ты и сейчас белоручка, – сказал фан Тоу.
– Не говори глупостей – притворно рассмеялся и выругался Гуй У-шэн. Мы ведем серьезный разговор…
– B то время он был еще молодым, а его старикан был тоже вроде сумасшедшего. Говорили что однажды дед привел его в кумирню земледелия, научить молиться Ту Лао-е, Вэн Тян-чуню и ван Лин-гуаню[34]. Он испугался Лао-е и не захотел молиться, выбежал вон и с тех пор стал странным. С того дня он стал таким как сейчас, как только завидит людей, сразу начинает советовать им потушить светильник в главном притворе кумирни. Он говорит, что если потушить, не будет ни саранчи, ни болезней и будто бы он говорит божественную правду. Здесь он впала в ересь из-за боязни увидеть правдивый путь божественных принципов. Но нам ли бояться Ту Лао-е?
– Ваш чай не остыл? Подолью кипятку.
– Ладно подлей. После, он как то ворвался в кумирню и хотел потушить светильник. Старикан его очень любил и не был согласен посадить его под запор. Тогда поднялось всеобщее возмущение. Да разве не всем миром тогда пошли к его старику. Подняли такой бунт. Так вот, к счастью, у нас в семье в то время был еще жив один старый хрен, который и придумал способ: прикрыть светильник толстым ватным и черным как смоль одеялом, привести его и сказать, что светильник уже потушен.
– Э э… и впрямь ведь выдумано на зло ему! – сказал Сань Цзяо-лянь, сплевывая, как бы не в состоянии сдержать нахлынувших чувств.
– А, зачем было брать на себя столько забот – возмущенно сказал Го Тин. Такая тварь, убить его и конец!
– Как же это можно? – его жена испуганно посмотрела на него, быстро замахав рукой: – Как же это можно? Разве не занимал его дел чиновник, прочного положения?
Оба Го Тина враз посмотрели в лицо друг другу и почувствовали себя перехитренными хорошим способом «старого хрена», лучше этого ничего определенно не придумаешь.
– После этого станет хорошим! Много лет не войдет в двери кумирни и ничего не затеет. Не знаю почему, но в этот раз, несколько дней после того как он увидел процессию, он спятил с ума.
ebooksa