— Угроз?
— Ну, да. Я — воин, ты — ополченец. Могла бы просто вызвать на поединок, дабы устранить соперницу.
— Вызывай. Без боя я его никому не отдам! — отрезала девушка. Она отодвинулась к самой спинке кровати и подобрала ноги под себя.
— Успокойся, я же не дура. Представляешь, как Дмилыч отреагирует на то, что его любимая девушка отправила на возрождение его друга, ради которого он жизнью рисковал? Нет, так мы обе ни с чем останемся.
— Пусть он сам выберет… — начала было Ларика, но Русалка ее перебила.
— Отдавать мужикам решение таких важных вопросов? Ты в своем уме?
— Ничего не понимаю, — совсем расстроилась Ларика, ее вымотал этот странный разговор. Она жутко устала, она только вышла из преисподней… Хотелось отоспаться, отлежаться, и перенести решение всех вопросов на утро, которое, как известно, вечера мудренее. Но нет — эта новенькая вцепилась похлеще клеща. На измор, что ли, решила взять?
— А что тут понимать? Ты его любишь, он, как минимум, очень хорошо к тебе относится… Однако, выбрав меня, подсознательно будет нас сравнивать. А мне оно надо?
— Неужели отказываешься? — не поверила рыжая.
— Еще чего! Нет, подруга, не хочу превращать твою и его жизнь в мучения, не говоря уже о своей.
— Почему в мучения? — От усталости Ларика не могла понять, чего сейчас добивается соперница, ведь все козыри у нее на руках…
— А ты как думала? Представь, что уйду я. Он будет переживать?
— Скорее всего, — подумав, подтвердила «подруга».
— Тебе нужен несчастный мужчина? — Русалка разговаривала, словно умудренная годами женщина, хотя была моложе собеседницы.
— Он мне нужен любой. — И это было чистой правдой.
— Хорошо, спрошу по-другому: ты будешь счастлива, если твой мужчина несчастен?
— Нет.
— Значит, остается всего один вариант.
— Какой? — спросила и подумала: «Когда-нибудь этот разговор закончится, или она так и будет терзать меня всю ночь?»
— Женить его сразу на обеих. — Русалке не давали покоя слова провидца, и она долго над ними размышляла. Ей, как любой женщине, конечно, претило делить любимого с кем-то еще, но и потерять его девушка не была готова. Она отыскала один-единственный выход, который требовал переступить через себя, почти как тогда, при «принуждении к миру» с ненавистными подругами. Опять же, хорошо зная себе цену, она надеялась позже исподволь, ненавязчиво отодвинуть соперницу на вторые роли. Средства борьбы у нее имеются, настойчивости не занимать — авось образуется…