— Может быть пропавшие без вести, — пояснил я. — Они все актрисы, певицы или балерины. И у всех есть сходство во внешности.
Дмитрий кивнул:
— Допустим. Но назовите мне хоть одну причину, почему я должен снять обвинения с Пожарского и начать искать какого-то серийного убийцу, о котором никто даже не слышал?
— Потому что Пожарский невиновен, — начал я, и Иванов рассмеялся:
— Вы серьезно, Павел Филиппович? Слабый аргумент, скажу я вам.
— Во-вторых, даже сделав Пожарского крайним и отправив его на каторгу, вы не остановите душегуба. И преступления продолжатся, — продолжил я. — И когда настоящего злодея поймают…
— Если поймают, — раздражённо перебил меня Иванов. — При условии, что вы говорите правду, Павел Филиппович. А не дурите мне мозги, чтобы освободить Пожарского из-под стражи и снять с него обвинения. Потому что без таких вот вновь открывшихся обстоятельств, шансов у вас немного, давайте будем честны.
— Поднимите старые дела, и вы сами все поймёте, — произнес я, теряя терпение.
— Половина из них уже может быть закрыта за сроком давности, — парировал Иванов. — Это если не учитывать, как вы сказали, "пропавших без вести", которых сложно перевести в разряд мертвых без решения суда. А для этого нужно заявление родственников. Вы понимаете, какой это объем работы, Павел Филиппович? И во сколько это обойдется Империи. И если ваша версия потерпит фиаско — отвечать за все придется мне. А мастер Пожарский будет уже отпущен из-под стражи, и с него будут сняты все обвинения.
— За раскрытие серии и поимку маньяка вы получите повышение, — продолжил я.
Дмитрий хмыкнул:
— Идея интересная, но… Я и так скоро пойду на повышение, мастер Чехов.
Он развел руками, словно уточняя: это все? Или у меня будут еще аргументы.
Я скрипнул зубами:
— Я мог бы помочь вам в этом расследовании. Неофициально, само собой. В противном случае мне придется взяться за него самому. Как тот законопослушный подданный Империи, который раскрыл дело Васильевской Лавки. Но тогда вся слава о поимке серийного убийцы может от вас ускользнуть.
Иванов с сомнением посмотрел на меня:
— При всем уважении к вам и вашей семье, Павел Филиппович, у вас вряд ли хватит ресурсов для такого дела.
Я кивнул:
— Может быть. Но я когда надо настойчивый. И рано или поздно раскрою его. И не стану вас выгораживать. Расскажу, что предупреждал, что вы пытаетесь посадить в острог безвинного. Но вы не вняли моим словам. Пожарский выйдет на свободу, а вы в лучшем случае получите выговор за ошибки, допущенные при расследовании. В худшем ваша репутация будет подмочена.
На мгновение лицо Иванова побелело от злобы. Видимо, парень не привык, когда все идёт не по его плану. Впрочем, он быстро взял себя в руки: