— Ты рисковал жизнью…- заговорила Маргарита звонким от напряжения голосом.
— Мы обсудим это позже, — резко оборвал ее отец и добавил уже мягче, — наедине.
Его супруга кивнула, не решаясь продолжить спор при гостях.
Нечаев убрал ладони от ключицы отца и устало отошел в сторону. Он тяжело опустился в кресло, заботливо подставленное бабушкой. Княгиня коротко ему поклонилась.
— Спасибо, что вы прибыли вовремя, чтобы помочь.
— Мы не могли иначе. Мы же не только соседи. Наши дети работают вместе.
— И приятельствуют, — добавила Ольга Ивановна.
Я же подошел ближе и смог наконец рассмотреть отца.
Лицо и торс Филиппа Петровича покрывало несколько длинных тонких белых шрамов. Легендарный ранг целителя и правда заживлял повреждения почти без следов. Однако рана на руке выглядела довольно угрожающе даже после лечения. Ожог повредил не только кожу, но и мышцы. Мне было сложно представить, как рана могла выглядеть до работы лекарей.
Чехова уже торопливо подвинула своему сыну бутыль.
— Выпей еще немного. Это поможет, поверь.
— Спасибо, — ответил Филипп Петрович и приложился к горлышку.
— Откуда у вас это снадобье. Оно ведь невероятно редкое? — спросила Софья Яковлевна.
— Мы не первый раз на императорской охоте, — уклончиво ответила Ольга Ивановна и я по-другому взглянул на нее.
Женщина выглядела собранной и вовсе не казалась той немного рассеянной дамой, которую я встретил в торговом центре. Она поймала мой изучающий взгляд и слабо улыбнулась.
— У вас нет ран?
— Все в порядке, — торопливо ответил я. — Нам повезло.
— Кто бы сомневался, — отозвалась Маргарита, поднимаясь на ноги.
В ее глазах полыхнула нескрываемая ярость.
— Пока твой отец рисковал своей жизнью, ты отсиживался на болотах…