Транспорт замер в центре цеха. И мы выбрались на бетон.
— Приехали, — буркнул Виктор, хищно озираясь по сторонам.
Я не мог не заметить, что лицо друга заострилось. Кости едва ли не прорывались сквозь кожу, глаза стали глубже и налились первозданной тьмой.
— Ты в порядке? — уточнил опасливо.
— Я с тобой, брат, — произнес раздвоившийся голос, в котором я с трудом узнал Виктора. — И плевать на порядок.
Иванушка нахмурился, но в его взгляде не было осуждения. Непривычная строгость придала облику достоинство, которое так удачно маскировалось цветастой рубахой, смешливыми фразами и присказками.
Охранников в цеху не было. Только стул, в котором сидел пленник. А дверь за спиной заскрипела.
Я обернулся. Створки снова медленно съезжались, отрезая нас от спасения.
— Нужно их заклинить! — рявкнул Виктор. — Иначе мы здесь застрянем. Вагонетка.
Мы навалились на металлический край, но с тем же успехом можно было пытаться сдвинуть бетонную стену. Тормоза заклинило, и теперь наш транспорт встал намертво.
Я коснулся плетения фантома. Под усилением, дымовой двойник должен сдвинуть ее с места. И даже докатить до входа. Наверное. Но Силы оставалось мало. И если будет драка — я останусь без главного козыря.
Внезапно вагонетка оторвалась от пола и зависла в воздухе. Я обернулся.
За спиной, вытянув перед собой руки, стоял Иванушка. Открытые ладони дружинника смотрели вверх. Пошатываясь, боец махнул ими к выходу, и вагонетка понеслась к двери.
Транспорт встал на входе аккурат в тот момент, когда двери уже преодолели половину пути. Они врезались в препятствие, силясь его смять и металл заскрипел. Но выдержал. Пока.
Иванушка опустил руки и устало пошатнулся. Утер рукавом выступивший на лбу пот. Из ноздрей дружинника, к подбородку, тянулись вязкие алые капли.
— У тебя…
Иванушка провел ладонью по лицу, размазывая кровь. Поднес руку к глазам, растирая в пальцах красную жидкость:
— Такое… случается, — просипел он.
Я прекрасно это знал. Иванушка выжег плетение. Я видел такое, когда служил в «Висельниках». Порой в пылу боя, разгоряченный адреналином боец действует словно на автомате, щедро осыпая противников сериями плетений. А затем падает замертво от лопнувшего в мозгу сосуда. Или, проводит остаток жизни прикованным к постели. Впав в состояние овоща. И второе, как по мне, было куда страшнее быстрой смерти. Иногда, жрецам удавалось вытащить человека из этого пограничного состояния. Но впереди бойца ждали годы реабилитации и тяжелых тренировок, чтобы начать ходить и разговаривать. Но Иван был на ногах. И умирать вроде не собирался.
— Пора забирать пленника и валить.
ebooksa