— Вы ударили его этим?..
— Мы тренировались, миледи, — гордо объявил мастер Брюн, ловко делая выпад, действуя сковородкой на манер меча. — И бегали каждое утро. Разве вы не заметили, как я постройнел? Я хотел рассказать вам об этом чуде при первой встрече, но вы так торопились… Но теперь нам надо бежать. Поспешим, миледи! Наши уже ждут!
— Наши? — сначала Эмер бросилась за поваром, но на пороге остановилась. — Подожди. Кто это — наши? И что вы задумали?
— Подмастерья обезвредили стражу, — важно пояснил мастер Брюн, — а господин главный повар приготовил крытую повозку. Мы вывезем вас в ящиках для мусора, вы поедете в столицу, расскажете обо всем королеве, и она спасет милорда Годрика, леди Фледу и миледи Острюд.
— Отвратительный план, — пробормотала Эмер, оглядываясь на бездыханного Тилвина. — Вы его убили?
— Нет! Спаси яркое пламя! — воскликнул мастер Брюн шепотом. — Я постарался не бить сильно, а череп у его милости крепкий.
Эмер лихорадочно соображала. Сбежать из Дарема, поднять тревогу — разумно, если хочешь спасти свою жизнь. Но пощадят ли после ее бегства Годрика и остальных? Нет, их уничтожат и спрячут тела, чтобы не осталось свидетелей преступления.
— Поторопимся, миледи, — позвал ее мастер Брюн.
— Никакого бегства, — Эмер сорвала с балдахина толстый шнур и принялась связывать Тилвина, предварительно засунув ему в рот свой платок и примотав для верности шарфом. — Или спасемся все, или все погибнем.
— Миледи! — толстяк перетрусил, услышав про «погибнем все».
— Знаю, страшно, — связав Тилвина, Эмер перекатила его на край кровати и заботливо укрыла одеялом.
Потом она пригасила свечи, оставив одну, и спрятала ее под резную каменную чашу, чтобы свет стал совсем рассеянным. Потом обыскала поясную сумку Тилвина и нашла ключ от тюрьмы леди Фледы и Острюд.
— Очень страшно превращаться вдруг в воина, — сказала она мастеру Брюну, подходя к нему вплотную и глядя прямо в глаза. — Но бывают минуты, когда это необходимо. И повар может стать воином, и последний из поварят. Я не оставлю в плену леди Фледу и Острюд. И Годрик не дождется появления нашей доброй королевы, — тут она горько усмехнулась, — может она и не поверит мне, и не захочет приехать. И только мы можем спасти обитателей Дарема от злодея и тирана. Только мы, мастер Брюн. Слышите? Вы со мной?
— Приказывайте, миледи, — пролепетал повар, дрожа, как осиновый лист.
— Я освобожу Годрика, а вы должны остаться здесь, — Эмер положила руки ему на плечи. — Остаться здесь и изобразить меня.
— Вас?!
— Да. У вас тонкий визгливый голос. Если вы будете стонать и плакать на женский манер, никто ничего не заподозрит. Тилвин просил не беспокоить его до утра. Подыграйте, заставьте предателей-гвардейцев поверить, что их предводитель забавляется со мной. Мне понадобится около часа. Может, чуть больше. Это опасно, мастер Брюн, но только вы и я сможем спасти остальных.
— Я готов, миледи, — ответил толстяк умирающим голосом.
— Все пройдет успешно, — тут же принялась командовать Эмер, — я уже не раз так сбегала. Получалось раньше, получится и теперь. Лягте в постель, а я опущу полог. Если кто-то заглянет, попрыгайте на кровати. Это будет похоже на… э-э…
— Я понял, миледи, — ответил повар, укладываясь рядом с бесчувственным Тилвином и прижимая к груди сковородку. — Будьте осторожны, миледи.