– Ах, боже мой! – внезапно сказала она, останавливаясь. – Что я вообще ела все эти годы?
Нина добавила в ее кофе немного жирного местного молока.
– О чем ты?
– Эти яйца! Этот бекон! Они же ошеломляют! Такого не купишь в каком-нибудь киоске.
– Верно, – согласилась Нина.
Она с сожалением посмотрела на свою тарелку. От жуткого голода она проглотила завтрак, не распробовав его вкуса.
– Да, это хорошо.
– Это лучше, чем хорошо! Это не сравнить с тем прессованным сеном, какое тебе подают в органических кафе. Здесь что, все такое?
– Конечно, – кивнула Нина. – Они здесь именно такое и производят.
Суриндер моргнула.
– А знаешь, – неуверенно произнесла она, – все ведь подумали, что ты просто свихнулась, когда перебралась сюда.
– И ты только теперь мне об этом говоришь? – удивилась Нина. – В самом деле? Все до единого? А мне казалось, все скажут, что я просто чудо, раз уж решилась полностью изменить свою жизнь.
Суриндер округлила глаза.
– Ну ладно… они ведь всегда что-нибудь такое говорят. Вспомни, что говорили, когда Келли вышла замуж за того француза, с которым познакомилась на рынке.
– О да! Мы все притворялись перед ней, что считаем его классным.
– Вот именно.
Какое-то время они жевали молча.
– А он ведь даже не был настоящим французом, – сказала наконец Суриндер.
– Ой, а я об этом и забыла! – усмехнулась Нина.
Суриндер сцапала еще один тост и махнула рукой в сторону большого окна.