- Тссс! – прошептало чудовище на ухо. – Будьте так любезны, умирать молча.
Через мгновенье все было кончено, а два мертвых тела лежали на полу.
- Приятного аппетита, - вздохнуло чудовище, прикидывая с кого первого начать.
Внезапно послышался скрип. Чудовище оторвалось от кровавой трапезы и подняло глаза. На пороге стояла она в белоснежном мятом платье…
Кровь стекала по подбородку чудовища, а он попытался быстро вытереть ее рукой, но было уже поздно.
Она все видела…
Глава двадцать третья. Посреди ночи страсти!
Глава двадцать третья. Посреди ночи страсти!
Ректор Мортифер посмотрел на свои штаны. Скажем так, стоило ему пошевелиться, как из «окошка» начинал выглядывать «ректор». А при ходьбе к «ректору» присоединялись «два проректора».
Стоило ему сесть на стул, как на улицу высыпала «вся Академия». И Мортифер резко встал, пытаясь закрыть «педсостав» бортиком камзола.
Он плохо помнит, как вышел на улицу и долгое время пытался вспомнить заклинание переноса домой. Он напряженно смотрел на свои руки, но заклинание вылетело из его головы.
- Что-то я устал… - простонал ректор, мутными глазами глядя на мрачный город. – Мне нужно пройтись!
Глаза… Такие же серые… Такой же изгиб бровей… «Морти!», - доносился голос из прошлого. «Морти, ты обещал!!!», - звал его голос, от которого ректор пытался спастись каждую ночь. Он приходил к нему во сне, словно угрызение совести. А потом была вспышка! Яркая – яркая. Мортифера отмело к стене, а потом все стихло… Была звенящая тишина, когда Мортифер снова открыл глаза. «Морти, обещай мне!», - все еще звенела тишина чужим голосом.
Ему снова чудился тот самый голос: «Морти! Обещай мне!». И серые глаза, которые смотрели на него в последний раз.
- Обещаю, - произнес ректор. И его отмело вспышкой.
Очнулся ректор, лежа возле чужого забора.
- Как неприлично! Как не стыдно! – опомнился Мортифер, глядя на грязный костюм. – Я уснул под забором! Так низко пасть! Какой ужас! А если кто увидит и скажет, что ректор спит под забором?
Он повернул волшебное кольцо и отполз в кусты.
***
Капля крови упала на пол, скатившись с окровавленной руки чудовища. Лунный свет падал из окна сначала на оборванные шторы, на испачканную кровью и перевернутую мебель, а потом на белое платье, застывшее в дверях.