В этот момент у чудовища дрогнула рука.
- Можешь даже руки не мыть… - выдавил он из себя, сам такого не ожидая.
Он боялся спугнуть это мгновенье, осторожно прикасаясь к тоненькой ручке.
***
Я стояла и чувствовала себя неуютно! Значит, я тут жила в доме, пользовалась добротой, а он мне – чужой человек! И столько денег на меня потратил! Так нельзя!
Меня осторожно держали за руку, пока я смотрела на нее сквозь слезы. Только сейчас я осознала, что натворила.
- Не уходи, - послышался голос, а мне было стыдно поднять глаза. – Если ты меня боишься…
У меня дрожали губы. И шмыгал нос. Вряд ли после того, что произошло с ректором, он примет меня в Академию! И при этой мысли у меня слезы катились градом.
- То я обещаю держать себя в руках. Если тебе страшно, то я не приближусь к тебе, - слышался шепот. Я смотрела на кровавые пятна на его манжете. И на то, как осторожно перебирают мои пальцы.
- Обещаю, что не подойду к тебе ближе, чем на несколько шагов… - в голос слышалось отчаяние. – Если дом кажется тебя слишком мрачным, мы сделаем его светлым и красивым…
- Я… я… не могу остаться просто так, - пробурчала я, чувствуя, как краснеют от стыда щеки и горят уши. – Так нельзя…
- Нельзя так просто взять и уйти, - послышался шепот. – Давай ты подумаешь, и останешься.
Я вздохнула. Идти-то все равно некуда. И вряд ли у меня хватит денег на приличную ночлежку. Как говорила бабушка, приличной считается ночлежка, где тараканы меньше тапка.
- Вот и молодец, - послышался шепот, когда я отпустила дверную ручку. – Только не надо плакать.
- Вы ведь понимаете, меня не примут в Академию, после того, как я перепуталась ректора с маньяком, - вздохнула я, заливаясь слезами. – Он ни за что не примет меня в Академию!
- Не страшно, мы попробуем договориться, - ласково убеждали меня.
- Ректор вряд ли согласиться взять меня! – всхлипнула я, растирая слезы. – Так что лучше мне вернуться в Гнильтаун. Или поискать работу здесь…
- А мы попробуем, - с моей щеки вытерли слезинку. – Я хочу лично съездить и поговорить с ректором. Думаю, что мы быстро найдем с ним общий язык.
- Да, но пострадала эта… как его… его репутация! – всхлипнула я, понимая, что все кончено!
- Он скажет сумму, от которой его репутация перестанет страдать, и мы решим этот вопрос, - прохладная рука снова смахнула слезу с моей щеки. – Только у меня есть одно условие.