– А ты почему?
– Хотел пораньше начать эссе по истории музыки. – Он делает неловкий шаг вперед. Затем отступает, как будто только сейчас вспомнил, с кем говорит и что ему не следует подходить ко мне.
– Да, именно этим занята и я, – ложь легко слетает с губ.
Его взгляд падает на книгу, лежащую рядом со мной на полу. Даже с такого расстояния он может прочитать название. «Изменения климата: глобальная эпидемия».
– Тебе стоит взять другую книгу в качестве источника, – любезно говорит он.
Я хмуро смотрю на него.
Кажется, он готов улыбнуться. Но вдруг он закрывает глаза и отодвигается еще чуть назад.
– Что? Боишься, что тебя увидят со мной? – поддразниваю я.
Чейз пожимает плечами.
– Нет. Я думаю о тебе.
– Что это значит?
– Возможно, тебя не должны видеть разговаривающей со мной.
– Почему нет? – с вызовом спрашиваю я, хотя ответ на этот вопрос очевиден.
Чейз подтверждает это.
– По известным причинам, Бэт. – А потом он добивает меня. – Но также из-за крестового похода Корзена.
– Джеффа? – тупо переспрашиваю я. – Какого крестового похода?
– Петиция, которую он везде распространяет. – Выражение лица у Чейза неясное, но, ручаюсь, оно скорее озадаченное, чем злое.
Он опирается широким плечом о книжную полку и старается не смотреть на меня. Длинные пальцы цепляются за пояс джинсов, большой продет в петлю для ремня. Я вспоминаю, как чувствовала эти пальцы на своей обнаженной коже, и мне снова хочется разрыдаться.
Я когда-нибудь
– Какая петиция? – спрашиваю я.