— У тебя волосы мокрые, — он все же коснулся влажной пряди.
— В душ ходила, кошмар приснился, — ответила Саломия, отступив еще на шаг. Никита невесело усмехнулся.
— Надо же, мне тоже снятся кошмары. Надеюсь, мои все же кошмарнее твоих.
Саломия невразумительно пробормотала в ответ соболезнования и сбежала. А потом долго не могла прийти в себя и осознавала, что Никита выбрал самую правильную тактику, чем меньше они видятся друг с другом, тем им только на пользу.
Бабушке стало лучше, при содействии Елагиных ее перевели в отдельную палату, и теперь Саломия просиживала у нее по полдня. Александр пообещал после окончания лечения отправить бабушку в санаторий, и Саломия обдумывала, как бы ей тоже напроситься следом в качестве сопровождающей.
Однажды она сидела над курсовой, как в дверь комнаты постучали.
— Саломия, солнышко, тебя Влада спрашивает, — Ирина заглянула и протянула Саломии телефон.
— Зирочка моя, выручай! Только на тебя вся надежда! — затараторила трубка, и Саломия невольно улыбнулась. Владислава своей напористостью была похожа на ураган. — У меня аукцион накрывается, спаси!
— Что я должна делать?
— Ровным счетом ничего. Мы тебя нарядим, намарафетим, ты немножко походишь, немножко постоишь и пару раз улыбнешься. А я тебе подарок из новой коллекции подберу. Согласна?
Ну как ей откажешь? Конечно, Саломия еще раз улыбнулась и согласилась.
— Ну какая же ты куколка! — в пятый раз повторила Владислава, умильно поглядывая на Саломию.
— Да, тут и рисовать нечего, — поддакнула визажист Оксана, — папа с мамой без нас все нарисовали.
Саломия смотрела в зеркало и снова недоумевала, как так можно, вроде бы ничего особенного с ней не сделали, а из зеркала вообще кто-то другой смотрит. И правда красавица писаная. Она должна была демонстрировать последний лот — коктейльное платье, севшее на нее, как влитое. Саломия даже заподозрила, что платье шилось специально для нее, настолько идеальным оказался крой, Владислава вполне была способна провернуть подобную аферу.
Сегодняшний аукцион предлагал к продаже эксклюзивные модели известного местного дизайнера, — той самой худосочной дамы с внушительным бюстом, которая шила подвенечное платье Саломии и которая оказалась подругой Владиславы. Влада предоставила для аукциона свой бутик, подиумом служила витиеватая лестница, по которой девушки-модели спускались со второго этажа вниз к гостям, расположившимся полукругом.
— Саломийка, твой выход, — нетерпеливо позвала Владислава, и Саломия, напоследок придирчиво оглядев себя в зеркале, начала спускаться по лестнице.
Платье ей нравилось. Прилегающее, с глубоким V-образным вырезом, оно удачно подчеркивало грудь, но при этом линия талия была слегка завышена, что делало и так тонкую фигурку Саломии еще стройнее и выше. И цвет ей очень нравился, молочно-карамельный, ей бы загореть…
О загаре, конечно, речь не шла, а вот гореть она начала, кажется, даже не спустившись толком вниз, потому что как только встала на нижнюю ступеньку, тут же попала под прицельный огонь испепеляющего взгляда договорного супруга, стоявшего прямо напротив и облокотившегося о декоративную колонну. А он что здесь делает? И сразу получила ответ на свой вопрос — чуть поодаль в кожаном кресле с бокалом шампанского в руке удобно устроилась Марина Ермолаева, которая, увидев Саломию, обалдела не меньше Елагина.
Саломии немедленно захотелось развернуться и уйти, но она не могла себе этого позволить, просто вдохнула поглубже и повыше подняла голову. Не так долго это будет длиться, минут десять-двадцать, не больше. У Елагина пиликнул телефон, он прочел что-то на экране, обернулся на Марину и едва заметно кивнул. Не обязательно быть телепатом, чтобы понять — девушка ее мужа возжелала получить наряд, который демонстрировала Саломия, и Никита только что это ей пообещал.
Объявили начальную цену — тысяча долларов. Шаг аукциона — двести долларов.
ebooksa