— Тысяча двести, — тут же отозвался Елагин, не меняя позы. Марина сверкнула глазами, с чувством превосходства посмотрев на Саломию. И как бы Саломия не старалась себя уговорить, внутри привычно заныла тщательно запихиваемая в самый дальний уголок души, но неизменно оттуда выбирающаяся ревность.
Надо отдать должное, муж и его возлюбленная — или любовница? — соблюдали конспирацию, общались через сообщения и переглядывались украдкой. Как тогда сюда попал Никита? С Мариной он прийти не мог, Ирина на аукцион не собиралась. Саломия взглянула на Владиславу, та с таким довольным видом кивала ей в сторону Елагина, что все встало на свои места. Это Владислава прислала Никите пригласительный на аукцион и теперь пребывает в святой уверенности, что Елагин хочет сделать подарок жене. Настроение упало еще ниже. Не обломится ей никакое платье, ну да не больно-то и хотелось…
— Тысяча пятьсот, внезапно донеслось из противоположного угла. Все обернулись к говорившему, и Саломия тоже не удержалась.
Молодой высокий мужчина в очках, дорогая оправа, костюм ей под стать, черты лица слишком неправильные, чтобы назвать мужчину привлекательным, но четко очерченный подбородок подсказывал, что его владелец давно привык чувствовать себя первым.
— Две тысячи, — Никита, рассмотрев собеседника, вновь развернулся к Саломии.
— Две с половиной.
Уже никто и не вспоминал, что размер шага аукциона изначально устанавливался в двести долларов. Пару раз попыталась вклиниться субтильная барышня с длинными до пояса волосами, явно недавно обретенными, но ее быстро выдавили из гонки.
— Три.
— Три с половиной.
Оба почему-то сверлили взглядами Саломию, и у нее было чувство, будто торг идет не за платье, а за нее саму, она ощущала себя, как на невольничьем рынке, голой и беспомощной. Ей даже руками прикрыться захотелось, такими откровенными были устремленные на нее взгляды.
— Четыре.
— Четыре с половиной.
Владислава переглянулась с подругой-модельершей — Саломия все никак не могла запомнить ее имя — и обе с вожделением уставились на Саломию. Решили, что это ее заслуга? И зря, она здесь совершенно ни при чем.
— Пять.
— Пять с половиной.
Тут у Никиты зазвонил телефон, он крикнул «Шесть» и отошел, чтобы ответить, но ведущая аукцион Владислава то ли не услышала, то ли сделала вид, но победителем был объявлен мужчина из угла. Марина была похожа на паровой котел, который вот-вот взорвется, вернувшийся Елагин направился к Владиславе, возмущенно возражая, а Саломия побрела наверх. Она успешно выполнила роль демонстрационной вешалки, на сегодня впечатлений достаточно.
— Подождите, Саломия, — услышала за спиной и обернулась. Мужчина в очках стоял у лестницы и держался за перила. — Не снимайте платье. Оно ваше. Я просто не мог допустить, чтобы оно досталось кому-то другому, вы в нем просто божественны. Вы позволите пригласить вас на ужин?
Еще один воздыхатель. А говорит с заметным акцентом, парень явно не из местных. Снова все, кто угодно, только не он… Саломия заговорила негромко, но постаралась, чтобы прозвучало достаточно доходчиво:
— Если бы вы хотели, чтобы это платье досталось мне, вам следовало уступить право заплатить за него моему мужу. А от вас я ничего не приму, простите, — и продолжила подниматься по лестнице.
— Ваш муж? — мужчина удивленно оглянулся. — Это был ваш муж?
ebooksa