— Папочка, папа, я хочу такую прическу как у Полины! — Соня хватает Тимура за руки и заглядывает ему в глаза. Он обнимает дочь.
— Сонь, ну ты же знаешь, у твоего папки руки не оттуда выросли.
И хоть он улыбается, не могу отделаться от чувства, что за этим грубоватым тоном Арсанов прячет вину.
— Давай я тебе сделаю хвост, Сонечка! — подзываю девочку.
У нее тоже хвостик, но видно, что делал мужчина. Недостаточно прочесаны волосы, пряди выбиваются из прически.
— Я честно старался научиться плести косички, — признается Арсанов, глядя как ловко я управляюсь с густыми шелковыми волосами девочки. — Но они у меня все время высыпаются, скользят, и сколько пытался, ничего не получается.
— Мне бабушка косички заплетает, — сообщает Соня, — только бабушка у нас не каждый день. Спасибо!
Она с детской непосредственностью порывисто обнимает меня за шею и бежит к Богдану, который вытащил из ящика конструктор.
— Соня, давай соберем пиратскую шхуну!
Я провожаю глазами девочку и решаюсь.
— Тимур, я могу спросить про маму Сонечки? Поверь, это не просто любопытство. Скажи, она… совсем безнадежна? Можешь на меня накричать, если хочешь, — добавляю самоотверженно. — Сама не верю, что набралась смелости спросить, и ты можешь не верить, но мне в самом деле небезразлична твоя девочка. У меня сердце болит на нее смотреть.
— Спасибо, Полина, ты не представляешь, что для меня значат твои слова, — Тимур на редкость серьезно относится к моей речи, — но можно, я задам встречный вопрос? Отец Богдана безнадежен? Он оставил тебя еще во время беременности, верно?
Растерянно киваю.
— Так скажи, почему он не возле своего сына?
— Потому что… — подбираю слова пересохшим языком, — потому что… его у Богдана нет.
Облегченно выдыхаю от того, что нашла нужное слово. Мне не хочется лгать Тимуру, но и оговаривать неизвестного мне мужчину тоже не хочется. Он точно перед нами ни в чем не виноват.
— Вот и у нас так, — говорит Арсанов, теребя лежащую перед ним салфетку, — Сониной мамы просто нет. Давай на этом и сойдемся.
Я киваю, испытывая необъяснимую нежность к мужчине, который хотел научиться плести косички своей дочке. И так и не научился.
— Нам надо было поменяться, — Тимур старается сменить тему и улыбается, но улыбка у него все равно получается вымученной. — У тебя должна была родиться моя Соня, а у меня твой Бодька. Мне всегда казалось, что мальчику было бы со мной проще. Не представляешь, как мне жаль свою дочь. А ведь ей только четыре, что будет, когда она начнет подрастать?
— Ты справишься, Тимур! — говорю со всей пылкостью, на которую способна. — Обязательно справишься!
ebooksa