— В нашу последнюю встречу. Я смотрел, как ты шла к торговому центру и ругал себя, что не взял у тебя номер телефона. Как же я так протупил, — он ругается сквозь зубы, и я даже останавливаюсь.
— Прошло почти четыре года, Тимур, что ты…
— Вот именно, — обрывает Арсанов, — целых четыре года. Или ты думаешь, если бы я был рядом, допустил бы такое?
Он указывает подбородком на едущего в коляске Богдана, и я опускаю глаза. Не хватает духу переспросить, что он имеет в виду. Был рядом… Господи, если бы все это время со мной рядом был Арсанов, я бы от счастья точно тронулась!
— Давай лучше в догонялки, Бодь! — Соня срывается с места и заливисто смеется.
Не могу сдержать улыбку, зато Арсанов у нас сегодня явно борется за звание Капитан Мрачность.
— Я никогда ее такой не видел, — хмуро говорит он, а потом вдруг останавливается, крепко взяв меня за локоть.
— Полина, пожалуйста, не отказывайся. Переезжайте ко мне.
Жить в одном доме с Тимуром. Матерь Божья. Да он сейчас просто стоит рядом и держит за локоть, а у меня от этой точки соприкосновения по всему телу идут разряды. Что будет со мной, если я увижу его в домашней одежде на кухне, пьющим кофе?
И это хорошо, что в одежде. А если вдруг случайно застану его после душа? В одном полотенце, запахнутом на бедрах. Представляю полуголого Арсанова в его спальне, и меня качает в сторону.
Хватаюсь за него, чтобы не упасть, и теперь уже две точки соприкосновения разгоняют невидимые волны.
— Прости, нога подвернулась, — бормочу смущенно, отнимая руку. — Послушай, Тимур, я правильно понимаю, что ты предлагаешь мне место няни для Сонечки? — и быстро уточняю: — Или гувернантки?
Он несколько минут рассматривает мое лицо, будто видит впервые, а затем отвечает довольно резко:
— Нет, Полина. Неправильно. Няни и гувернантки не должны привязываться к детям. Это непрофессионально. А я хочу, чтобы у Сони был именно близкий человек. Который заменит ей маму.
У меня земля уходит из-под ног. Конечно, пока я работала моделью, я видела много странных контрактов, но такое мне предлагали впервые.
— Хорошо, как я объясню это Богдану? — привожу самый главный аргумент.
— А зачем что-то придумывать? Скажи как есть, — мне кажется, или он чересчур напряжен?
— Но, Тимур, — почти шепчу я, — так нельзя.
— Что именно нельзя? — уточняет Арсанов.
— Играть чувствами нельзя, — пытаюсь подобрать правильные слова, — они же дети. Над ними нельзя проводить эксперименты. Если вдруг не получится, ты будешь дальше подбирать Соне маму методом тыка? И что я тогда буду должна говорить сыну? Он… — собираюсь с духом и все-таки это говорю, — он тоже может привязаться к тебе. Что тогда с ним будет?
ebooksa